Лоуренс Сутин - Филип К. Дик. Жизнь и Всевышние вторжения

По странному повороту судьбы в сентябре 1964 года Всемирный конвент научной фантастики «Уорлдкон» должен был состояться в Окленде недалеко от дома, где жили Фил и Грания. Пошел слух о том, что приезжающие писатели-фантасты и фэны не ждут ничего хорошего от встречи с Филом. На конвенте один широко известный писатель (который впоследствии станет большим поклонником как самого Фила, так и его произведений) заметил: «Только мимоходом взглянув на него, я понял, что он невменяемый».

Фил и Грания решили закатить вечеринку для участников конвента. Она была вполне успешной, если не считать пробравшихся на тусовку кошек. Там был прямо из Нью-Йорка редактор Ace Терри Карр, который работал на Дона Уоллхейма, и его жена Кэрол, в которую Фил немедленно влюбился. Вообще-то на этих конвенциях флиртовали все; Филу нравилось флиртовать, и ему это удавалось: ярко-синие глаза, черный юмор, дар восторженного слушателя. Но он не так уж часто влюблялся по уши, а с Кэрол – мягкой, привлекательной, веселой женщиной – был как раз тот самый случай. Фил не преследовал цели завести с ней интрижку (как и Кэрол, которой нравилось внимание со стороны Фила, но которая была счастлива в замужестве). Фил полюбил ее.

Любовь Филу была крайне необходима: он любил пылко и шумно. В то время он жил с Гранией, но пригласил Энн (для еще одной краткой попытки примирения) посетить конвент вместе с ним следующим вечером. А на вечеринке Фил, как истинный куртуазный любовник, игнорировал все помехи и напропалую безумно флиртовал с Кэрол.

Это лишь благодаря терпению покойного ныне Терри Карра и комическим талантам Фила флирт проходил вполне гладко. Терри и Кэрол провели в доме Фила в Восточном Гэквилле свою первую ночь в городе. На следующее утро, как вспоминает Кэрол: «Фил встает и звонит в службу «Молитва по телефону» одного округа, ему не нравится, он вешает трубку и вызывает «Молитву по телефону» другого округа». На протяжении всего того дня, по словам Терри, Фил «все предлагал и предлагал купить или обменять что-то для Кэрол. Наконец я сказал, просто чтобы избавиться от него: «Уйди, Фил, проваливай, я начинаю ревновать». В четыре часа утра он и Кэрол были разбужены телефонным звонком от Фила, который начал критиковать Терри (своего редактора в Ace!) за неуместную ревность. Позднее в тот же день Фил извинился, но вечером снова вернулся к своим поползновениям, заперев Терри на его собственной вечеринке.

Дик Эллингтон, хорошо подкованный фэн, впервые познакомился с Филом на конвенте и теперь вспоминает:

«Мое мировоззрение в некий момент времени» – вот чем оперировал Фил. Он часто менял свои идеи, но ничего с этим не делал, даже не беспокоился. «О да, я был сильно увлечен этим некоторое время». Как наркотой. Он баловался наркотой, но я никогда не видел его одурманенным. Иногда он разговаривал о некоторых видах «кислоты», но я никогда не видел его «под кайфом». Иногда он признавал, что он принял немного таких и немного сяких таблеток, но они, казалось, не действовали на него. Об был одним из самых что ни на есть нормальных людей, с которым можно было поговорить, – эрудированный, интеллигентный, остроумный, обаятельный человек. Но очень заурядный. В Филе не было ничего такого, что психиатр мог бы описать как неадекватное поведение.

Много народу забавлялось «веществами» на конвенте 1964 года. Эллингтон устроил вечеринку, на которую один из приглашенных привел с собой дружелюбного полицейского из Беркли, который был не «при исполнении»:

Фил появился в костюме-тройке с жилетом со множеством карманов, а тот коп крутился неподалеку. И, клянусь Богом, у Фила в этих карманах было достаточно иностранных и экзотических «субстанций», чтобы затарить крупную аптеку, и еще кое-что осталось бы для лавки вуду. А Фил действительно знал толк в разных лекарствах, в их непосредственных эффектах и их происхождении. Наконец, коп ушел – я предположил было, что кто-то сказал Филу, но никто этого не сделал! Потом кто-то сказал: «Слава богу, этот коп свалил». И Фил пошел: «Иисусе!» Я сказал ему, что это было клево. «А мне наплевать!» Он реально разозлился на парня, который привел копа с собой.

Терри и Кэрол вернулись в Нью-Йорк после конвента, и это создало идеальный контекст для необычных любовных писем Фила. В конце 1964-го и в начале 1965 года Фил отправил целый шквал посланий – смесь признаний, идущих от сердца, и чистой игры слов. Это истории об острых приступах депрессии у Фила и его визитах к психиатру, о сотрудничестве с Рэем Нельсоном и глубокой платонической любви к жене Рэя, Кирстен, о ночных посиделках за разговорами и писанием с приятелем Джеком Ньюкомом, который целился из револьвера 38-го калибра в «существо», угрожавшее жизни друга. Что касается духовного утешения, то Фил терялся в сомнениях и к тому же был в ярости: