Лоуренс Сутин - Филип К. Дик. Жизнь и Всевышние вторжения

Фил многократно намекал своим друзьям, что нацисты, ЦРУ и ФБР нашпиговали «жучками» его дом и ведут прослушку, Энн также за ним шпионит (что она отрицает). Фил оставался Филом, и, когда он рассказывал подобные истории, он часто веселился – обвиняя ЦРУ в том, что оно установило «жучок» даже в кошачьем туалете. И когда Фил говорил с мрачным видом по поводу Энн и тех, кто угрожает людям, которых он любил (и, как подчеркивает Грания, Фил любил многих людей, включая платоническое обожание нескольких женщин – в то время), он избегал ожесточенных столкновений и часто приходил в шутливое настроение в самый кризисный момент. Например, вскоре после получения запретительного судебного ордера против Энн Фил передал ей свой новый телефонный номер, не указанный в справочнике. Когда Энн пришла в гости, Фил попросил Гранию спрятаться в шкафу. Затем он приступил к дружескому чаепитию с Энн, а Гранию держал взаперти, и, как она вспоминает, «дольше, чем позволяет объем человеческого мочевого пузыря».

Грания говорит о том, что в Филе одновременно жили «ангелы и демоны, и даже было интересно, как он их совмещал в себе». Смеясь, она добавляет: «Конечно, он был сумасшедшим – как ухающая сова. Но на самом-то деле Фил был так далеко от всего этого – он был человеком с богатым и сложным внутренним миром. Сумасшедший – это всего лишь одна из граней этого невероятно сложного сияющего человека, настоящего мистика, очень гуманного». Она вспоминает, что Фил забавлялся, «подразумевая, что все вокруг были сумасшедшими или они [она снова смеется] не были тесно связаны с Филипом К. Диком». Он часто подвергал новых знакомых своему «Тесту пословиц Джеймса Бенджамина» (инструмент психологической диагностики, фигурирующий в романе «Мы вас построим»), чтобы определить их человеческие качества, но Грания вспоминает, что Фил интерпретировал ответы в основном в зависимости от того, понравился ли ему человек с самого начала.

Переменчивость настроения Фила усугубилась травмами, полученными из-за дорожной аварии в июле 1964 года. Он вел машину, и на повороте их «Фольксваген» перевернулся; Грания обошлась без серьезных травм, но Фил оказался на два месяца в гипсе и с рукой на перевязи. После ухода от Энн скорость его письма замедлилась, а авария положила конец даже попыткам писать. Жалкая жизнь Фила в гипсе, усилившиеся страхи по поводу окончания брака и начала новой жизни – приводили его к мысли о самоубийстве. Его отчаяние было описано Гранией в тревожном письме в июле 1964 года. Грания сразу же пожалела о своем тоне и выбросила его. Фил выудил это письмо из мусора и сохранил его. Вот выдержка из него:

Он больше не встречается со своими детьми… У него постоянно болит плечо… он беспомощен во многих отношениях – не может водить машину, не может писать, не может умываться, не может завязывать шнурки на ботинках… И все это не только у него в голове… как видишь… у него есть причины… вполне добрые, обыденные причины так чувствовать… помимо того, что есть нечто СЛИШКОМ… вещи, которые находятся В ЕГО СОЗНАНИИ… и добавляются к его повседневным проблемам… пока дорогой, восхитительный, умный и интересный Фил… не станет совершенно неузнаваемым…

Она писала также о «вспышках ярости», которые перемежались с угрюмым настроением, когда он давился пищей, – рецидив детских проблем с глотанием.

Но в их отношениях было много счастливых событий, и Фил был мастером писать то, что Грания называет «прекрасными, пылкими, примирительными письмами», чтобы искупить свое дурное настроение. В последующем октябрьском письме Грания сожалела, что ее опасения по поводу настроений Фила, переданные друзьям, «прозвучали по району Залива, словно через мегафон, и раздулись […] до невероятных размеров». Но Грания была не единственным источником слухов – Фил и сам умел играть на публику и преувеличивать события своей жизни. Многие из тех, кто знал его, находили, что сложно разобраться, когда Фил шутил, а когда боялся за свою жизнь. Он заработал репутацию (на что жаловался в одном из писем) «прогрессирующего параноидального шизофреника, который верит, что все замышляют против него и от каждого можно ожидать, что он станет его врагом в любой момент. (Факт в том, что все это сбило меня с толку, я не мог себе представить, кто будет распространять такой образ и ради чего демонстрировать эту ложь)».

По существу, их дом в Восточном Окленде был миролюбивым социальным центром научной фантастики. Долгая изоляция Фила в округе Марин позволила ему получать удовольствие от контактов с другими писателями. Воскресными днями группа, в которую входили Рэй Нельсон, Мэрион Зиммер Брэдли, Джек Ньюком, Пол и Карен Андерсоны, Аврам Дэвидсон и прочие, собиралась в доме у Фила и Грании, чтобы подвергнуть «мозговому штурму» идеи для сюжетов. Совместный роман Фила и Рэя Нельсона «Захват Ганимеда» (опубликован в 1967 году) был задуман во время одной из таких сессий. Предполагалось написать роман The Whalemouth Colony , идеи которого Фил переработал в повесть The Unteleported Man (опубликована в 1966 году [147] Повесть позднее была снова переработана, в роман «Обман инкорпорэйтед», который вышел посмертно в 1983 году. ).