Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Стремление Черчилля обозреть рассматриваемые вопросы целиком, увидеть не только ключевые события, но и взаимосвязи между ними, вполне ожидаемо и закономерно. Как и многие дотошные исследователи, глубоко погрузившись в изучаемый предмет, он обнаружил скопление противоречий, неверных трактовок, неправильных суждений, а иногда и просто надуманной, ничем не подтвержденной информации, не только мешающей восприятию, но и формирующей у широкой читательской аудитории некорректное представление о своем прошлом и основных действующих в нем лицах.

Черчилль остался доволен беседами с Фейлингом, признавшись Маршу, что они имели «огромный успех». Впоследствии он будет еще не раз обращаться к историку, прося прочитать рукописи и внести замечания своим «эрудированным карандашом» [895] См.: Письмо Уинстона Спенсера Черчилля Кейту Фейлингу от 21 октября 1932 года. Ibid. Р. 485. . По горячим следам после беседы с Фейлингом Черчилль надиктовал текст объемом двадцать тысяч слов об эпохе с 1660 года до кончины Вильгельма III. Ему также удалось обрисовать единую картину европейского положения того времени и даже подготовить отдельную главу «Европа» объемом шесть тысяч слов [896] См.: Письмо Морису Эшли от 20 августа 1932 года. Ibid. Р. 467. .

В процессе исторических изысканий Черчилль не ограничивал свое знакомство с материалом исключительно чтением и общением со специалистами. Осенью 1932 года он решил посетить места боевой славы своего предка во Франции, Бельгии, Нидерландах и Германии (Баварии). Двадцать седьмого августа вместе с профессором Линдеманом, своей супругой и дочерью Сарой Черчилль покинул Дувр и через Кале направился в Брюссель, где его уже ждал полковник Пэкенхэм-Уэлш. Он попросил помощника забронировать номер в гостинице Astoria — «обычные номера первого класса»: общий номер для себя с супругой — две спальни, гостиная и две ванные комнаты; отдельный номер для Сары — одна спальня и, желательно, ванная комната, а также отдельный номер для сопровождающего их ученого — «хорошая спальня и ванная»; Черчилль также попросил, чтобы номер профессора был как можно ближе к его собственному номеру [897] См.: Письмо от 23 августа 1932 года. Ibid. Р. 469. .

За следующие несколько дней Черчилль и его спутники посетили места сражений во Фландрии, Голландии и Бельгии. После чего спустились в Баварию, остановившись в Мюнхене. Из Мюнхена они направились в деревню Гохштедт, где 13 августа 1704 года состоялось знаменитое сражение {52} 52 Современное название Хёхштедт-на-Дунае. У англичан эта битва известна, как битва при Бленхейме, получившая название от коммуны Блиндхайм. , в котором генерал Мальборо вместе с Евгением Савойским разгромили франко-баварскую армию под командованием баварского курфюрста Максимилиана II (1662–1726).

В очередной раз Черчилль оказался там, где за один час произошло больше событий, чем в некоторых населенных пунктах не произойдет и за целый год. С момента, когда здешняя земля была пропитана кровью павших и раненых, прошло много лет. Но каково это было — смотреть на холмы, за которыми скрывалась артиллерия, видеть равнины, на которых солдаты и офицеры бились не на жизнь, а на смерть, вспарывая друг другу животы и дробя оружейными выстрелами кости? В 1905 году, работая над биографией своего отца, Черчилль оставит трогательные заметки о том, что испытывает человек, посетив спустя годы, десятилетия и даже века места, где в свое время пролилась человеческая кровь:

Путешественник, посещающий старые места сражений, никогда не сможет понять, что значат эти особенности ландшафта для участников битв. Возможно, ему покажут горную гряду, которая считалась ключом ко всей позиции. Он прочитает, что она была захвачена, а потом еще не раз в течение дня переходила из рук в руки. Но это всего лишь обычный фрагмент пейзажа. С дюжину таких возвышенностей можно наблюдать только за одну утреннюю прогулку. Неужели она и в самом деле была так важна? Неужели на возможность обладания в течение всего пары часов этими несколькими акрами земли с травой и разбросанными на ней камнями ушло богатство всего королевства? Он вряд ли сможет поверить, что на том самом месте, где он сейчас безмятежно стоит, храбрейшему солдату даже трудно было проползти. И в то же время для человека, который сражался здесь, эти возвышенности значат больше, чем жизнь или смерть. Здесь был долг, здесь была честь, и здесь в конце была победа. И когда туманный занавес, нависший над этим полем, рассеется, можно будет увидеть, что великие дела правды, справедливости и свободы, а также длительные периоды спокойствия в наполненных весельем землях и в самом деле зависели от этой горной гряды, знаменитой из-за ошибочного столкновения двух армий; бесполезной, за исключением тактических целей конкретного момента; возможно, плохо приспособленной и неправильно выбранной даже для этой цели [898] Churchill W.S. Lord Randolph Churchill. Vol. II. P. 49. .