Михаил Шмелев - Фронтовая юность

Бойцы крепко вцепились в освобожденную землю и удерживали рубежи до подхода других полков дивизии.

В первый почетный караул у границы с развевающимся на ветру Знаменем полка встал старшина Иван Иванович Купташкин. Пришли пограничники. Передавая пост, он сказал:

— Крепко держите на замке этот рубеж, чтобы никогда больше враг не смог перейти его.

…На нашем берегу, неподалеку от моста через Западный Буг, на холме, с которого далеко-далеко просматривалась синева родных полей, похоронили мы погибших однополчан. Здесь в братской могиле остался лежать и Степан Рудь. Прогремел троекратный салют в честь героев, отдавших свои жизни в боях за освобождение Родины. Вместе с тем салют звал живых в дальнюю, тревожную дорогу.

Вскоре советскими войсками был освобожден первый польский город Холм (Хелм). В ознаменование одержанной победы многие соединения и части 61-го стрелкового корпуса были награждены орденами. В числе награжденных был и наш полк. Через несколько дней нам вручили орден Красного Знамени. Этой высокой награды полк был удостоен за образцовое выполнение задания командования в боях против гитлеровских захватчиков, за участие в прорыве вражеской обороны южнее Ковеля, в освобождении города Холм, за проявленные при этом героизм и мужество воинов.

В торжественном безмолвии замер строй. Додогорский поцеловал край Знамени, передал его Купташкину и подал команду:

— Под Знамя, смирно!

Развеваясь на ветру, шелестело алое полотнище с боевым орденом.

Теперь, когда позади нас сотни отвоеванных километров, никому не сосчитать бомб, снарядов и мин, которые обрушил враг на полк. А разве сосчитать, сколько ночей не спали бойцы, сколько дождей поливало их, сколько ветров — холодных и горячих — било им в лицо? Не сосчитать и высот, болот, лесов, полей, через которые прошел полк. Но у бойцов было одно мерило пройденного пути — реки: Волга, Днепр, Вопь, Лучесса, Турья, Западный Буг. Это были важные рубежи сопротивления врага, рубежи нашего наступления. И вот впереди — широкая Висла.

Три недели назад пленные гитлеровцы заявляли: «До Буга вам не дойти». Затем: «За Буг вам не перебраться». И уже совсем невероятным казалось им, что советские воины смогут не только дойти до Вислы, но и преодолеют ее.

Противник имел все основания так думать. Его оборона была прочной. Но части и соединения 1-го Белорусского фронта сокрушали оборонительные сооружения одно за другим. От Западного Буга до Вислы наш полк с боями прошел 260 километров, во взаимодействии с другими частями, при поддержке танков, артиллерии и авиации провел 18 ожесточенных боев, освободил 79 населенных пунктов, захватил большие трофеи — оружие, технику, боеприпасы.

Взламывание рубежей, за которые цеплялся враг, чередовалось со стремительным преследованием фашистских частей. В таких случаях полк, как и другие части, шел по 20–30 километров в сутки. Ездовые ничего не могли поделать с обессилевшими лошадьми, и повозки, груженные минами и цинковыми ящиками с патронами, одна за другой отставали от батальонов. На складках гимнастерок бойцов белыми пятнами проступала соль.

После трудного марш-броска, подложив под голову вещмешок, я крепко заснул. Не знаю, сколько длился сон — час или несколько минут, но когда пришел ординарец командира полка, он долго не мог меня разбудить.

Петр Викторович встретил меня насмешливым возгласом:

— Виданное ли дело: комсомолия нос повесила? — и серьезно добавил: — Комсомольцы полка с врагом зло бьются — хорошо, доволен, честь им и слава. Но как же так получилось, что сегодня, когда идти было дьявольски трудно, никто не запел?

Потом он сказал, что впереди будет много переходов, которые потребуют максимального напряжения всех физических сил бойцов.

— Так что без песен нам никак нельзя. Мы с замполитом посоветовались и решили: за «песенное довольствие» полка будете отвечать вы и комсорги батальонов. Передайте им: это — боевое задание. Подберите запевал, найдите или вспомните хорошие строевые и революционные песни, — напутствовал меня командир.

…Головным шел батальон Каширина. Комбат хорошо понимал, что бойцам нужен хотя бы часовой отдых, однако необходимо пройти еще около пяти километров. Тогда можно будет сделать привал. Но как длинны эти километры для не спавших много суток, смертельно уставших бойцов! И разве можно винить людей (их, правда, единицы), вышедших из колонны и в изнеможении свалившихся на выжженную солнцем землю? Но вот раздались звуки гармошки, а звонкий голос сержанта Башкатова всколыхнул, приподнял настроение воинов, и на их лицах появились улыбки. Несколько голосов подхватили величественный припев: