Михаил Шмелев - Фронтовая юность

Наш полк находился на левом фланге мощной группировки войск, он должен был на своем участке прорвать сильную, глубоко эшелонированную оборону противника. По данным разведки, она состояла из пяти линий траншей полного профиля, развитой системы инженерно-противотанковых и противопехотных препятствий. Передний край врага был усилен проволочным забором — спиралью Бруно в два кола, минами.

Наступление осложнялось и сильно заболоченной поймой реки Турья. Полку предстоял поединок с 1-й лыжно-егерскои бригадой в составе двух полков.

Командиры и политработники разъясняли личному составу конкретные задачи в наступлении, при этом не скрывали трудностей, знакомили бойцов и сержантов с характером оборонительных сооружений. Проводились доклады и беседы, направленные к тому, чтобы еще сильнее разжечь у людей священное чувство ненависти к врагу, оскверняющему советскую землю. Большое значение придавалось романтике подвига, личной примерности коммунистов и комсомольцев в выполнении боевых заданий.

Во всех подразделениях были проведены беседы о верности воинов Коммунистической партии, Советскому правительству, боевому Знамени, нерасторжимой воинской дружбе и товариществу. Проводили эти беседы, как правило, ветераны полка.

Анатолий Горецкий внес предложение о том, чтобы в ходе наступления водружать на отбитых у противника высотах небольшие красные флаги. По его мнению, это будет развивать дух соревнования между подразделениями, стремление воинов первыми захватить наиболее важные участки в системе обороны противника.

Члены бюро единодушно одобрили предложение Горецкого. Ему было поручено разыскать красный материал, но в тыловом хозяйстве полка материала не оказалось. Выручили комсомолки санроты, покрасившие белую ткань в растворе красного стрептоцида.

Когда майор Соловьев доложил о красных флажках командиру полка, Петр Викторович вызвал меня и Горецкого на КП.

— Это же прекрасная идея, — сказал полковник. — При вручении бойцам флажков надо обязательно подчеркивать, что под Красным знаменем рабочий класс страны сражался на баррикадах в тысяча девятьсот пятом и тысяча девятьсот семнадцатом годах, шел в бой за власть Советов. И еще вот что. Советую вам сделать так, чтобы водружение флагов на отбитой у врага советской земле комсомольцы считали самым важным поручением не только комсомольской организации, но и поручением нашей партии, Советской Родины.

Мы не испытывали недостатка в вооружении, но оно продолжало поступать. В частности, было доставлено несколько новых пушек, одну из которых командир вручил комсомольскому расчету Ивана Фролова.

Надо было поговорить с комсомольцами, чтобы они не подкачали в бою, и накануне наступления я отправился в «хозяйство Ерохина», как называли у нас батарею 76-миллиметровых пушек. «Хозяин» — командир подразделения — старший лейтенант Владимир Ерохин был назначен на эту должность недавно. До этого он командовал батареей 45-миллиметровых орудий. Ерохин не только воевал, но и учился. Мечтая поступить после войны в артиллерийскую академию, он не расставался с учебниками по алгебре, геометрии и физике.

Когда я пришел на батарею, Ерохин, Фролов, Гречишников и несколько молодых бойцов готовили орудие к бою, осматривали его механизмы.

— Пушечка что надо, — сказал Фролов. — Но и со старым орудием расставаться жаль: немало фашистов полегло от его огня.

— Ничего, Фролов, — успокаивал его командир батареи, — в ваших руках и это орудие будет иметь боевую славу.

Между прочим, эти слова Владимира Ерохина оказались пророческими. В апреле 1945 года орудие Фролова вместе с описанием подвигов расчета было отправлено в Ленинград в артиллерийский музей.

Любопытна такая деталь: при подготовке орудия к первому бою комсорг батареи Василий Гречишников предложил завести лицевой счет. Фролов на обложке ученической тетради сделал надпись: «Боевые дела расчета 76-мм орудия № 105» — и почти до конца войны заносил в нее количество уничтоженных гитлеровцев, вражеских дзотов, танков и огневых точек.

…Ночью, в канун прорыва обороны противника, на западный берег Турьи были переправлены две роты, усиленные минометами и орудиями. Переправа происходила под сильным артиллерийским огнем противника, предпринимавшего отчаянные усилия сорвать форсирование. Начались яростные контратаки гитлеровцев. Здесь-то и показал себя расчет Фролова. Ведя огонь прямой наводкой, артиллеристы разгромили несколько пулеметных гнезд, мешавших продвижению пехоты, уничтожили до сотни солдат и офицеров.