Михаил Шмелев - Фронтовая юность

К счастью, в полку установилась атмосфера дружбы и товарищества между людьми разных возрастов, разных национальностей. Разве не о такой трогательной дружбе свидетельствовало изготовление девушками санроты перчаток для снайперов? А сегодняшний случай — поздравление Аниканова? Какой молодец этот комсомолец Башкатов! Узнал, что у товарища день рождения, и поздравил его с этим событием — сердечно, тепло. И как хорошо он сказал: «Дарю тебе песню — другого подарка у меня нет». Ни у кого из нас не было в то время для друга таких подарков, какие мы дарим родным и друзьям в мирное время. Но был у нас единственный и бесценный подарок другу на фронте — доброе слово. А поцелуй — это уже награда побратиму за его верность товарищескому долгу, за поддержку в бою, чаще всего за спасение жизни в минуту смертельной опасности.

Обо всем этом мы говорили после концерта. Поздравление Федора Аниканова навело нас на размышления о том, что надо сделать, чтобы отношения между людьми полка стали еще более сердечными. Майор Соловьев высказал, в частности, мысль о том, что народная традиция поздравлять близких людей с днем рождения может стать одной из полковых традиций.

— Понимаете, — убеждал он скорее себя, чем нас, — как хорошо это может получиться! Каждый почувствует себя в день своего рождения как дома, в кругу семьи.

Разумеется, все мы были за такую традицию, а Павел Иванович продолжал мечтательно:

— Это не сентиментальность, нет. Как из маленьких ручейков выходят на простор полноводные реки, так и из внимания к человеку, окрыленному заботой, вырастает достоинство солдата, вера в свои силы и способности, развивается его инициатива, повышается ответственность не только за свой пост, автомат, винтовку, но и за отделение, роту, за нашу победу.

В этот же день Павел Иванович беседовал на взволновавшую его тему с командирами и политработниками. Когда он спросил командира одного взвода, принято ли в подразделении поздравлять бойцов и сержантов с днем рождения, тот удивился.

— Поздравлять подчиненных с днем рождения?! Мне и в голову не приходила такая мысль.

Из дальнейших разговоров с этим офицером выяснилось, что в лучшем случае он знает имя и отчество подчиненных да где они работали. На беседы же о том, как они жили до войны, о чем думали и думают теперь, у взводного не хватало времени. На эту же тему майор заговорил в блиндаже комбата Кряжева, где присутствовало несколько офицеров.

— Кто из вас на этой неделе беседовал с бойцами попросту, как говорится, по душам? — спросил Соловьев. Все молчали.

— Знаете ли, когда день рождения у командиров взводов?

Опять молчание.

— Кто из вас послал хотя бы одно письмо на родину особо отличившихся воинов? Значит, и этого не делаете. А вы, товарищ лейтенант, знаете, что отцу младшего сержанта Галанова присвоено звание Героя Советского Союза?

— Нет, не знаю. Впервые слышу.

— Не думайте, товарищи, — сказал Павел Иванович, — что я упрекаю кого-либо из вас, нет. Причина такого положения, в общем-то, понятна. Нам всем памятны тяжелейшие бои в первый период войны… Неудачи, отступления. Теперь другое дело. Бои тяжелые, но планируем их мы, наше командование. Как видите, нам дают нормальный отдых. На душе у всех светлее, радостнее. А мы ведем себя по-старому. Давайте-ка перестраивать свои отношения с подчиненными. Оглянитесь вокруг, и вы полнее ощутите близость, сердечность своих подчиненных. Знать солдат в лицо, помнить их фамилии — это еще не все. Вызовы их к себе по делу, чаще всего для указания на недостатки, — это еще не беседы. Идите-ка в блиндажи, и перед вами откроется чудесный мир разнообразных человеческих судеб… Командиру дана власть над людьми, но эта власть механически не дает права на авторитет. Его надо завоевать. Не заискиванием, а справедливой требовательностью, заботой о людях, знанием их.

Беседа майора Соловьева с ротными командирами длилась долго. Выслушав его, они заговорили сами об очень многом, в том числе и о недостаточном внимании к ним со стороны старших начальников.

Вскоре все мы убедились, что эти разговоры в офицерской семье, затеянные политработником полка, не были напрасными. Командиры всех степеней стали чаще бывать среди личного состава. Этому во многом способствовал командир полка Додогорский, который показал пример личного участия в агитационно-пропагандистской работе. Его выступления перед бойцами и офицерами отличались глубоким содержанием, партийной страстностью и доходчивостью.