Хаим Бермант - Влиятельные семьи Англии [Как наживали состояния Коэны, Ротшильды, Голдсмиды, Монтефиоре, Сэмюэлы и Сассуны]

Его многочисленные дома теперь казались ему слишком большими и бесконечно пустыми, и большую часть времени он проводил в уединении в Барнбугле.

Он стал премьер-министром в трудное время, и к обычным заботам министерского поста добавились постоянные препоны со стороны неизбежного большинства тори в палате лордов, как и интриги в собственной его партии. Более решительный политик проявил бы упорство, но Розбери был слишком опустошен и пал духом.

«Именно в это время, – писал Черчилль, – он почувствовал, как не хватает ему жены. При всем ее почти чрезмерном обожании она была всегда элементом покоя и ободрения в его жизни, который он потерял уже навсегда, потому что не мог всецело довериться кому-либо иному. Это была замечательная женщина, которая служила ему опорой, и ее утрата искалечила его».

В июне 1895 года при голосовании по незначительному вопросу – о том, что военное министерство не сумело обеспечить достаточное снабжение армии кордитом, – правительство потерпело полный разгром в палате общин, и Розбери ушел в отставку. Ему еще не было и пятидесяти, но его государственной карьере пришел конец. Его честолюбие умерло вместе с женой. Он дотянул до глубокой старости в одиночестве, безвестности и болезни и наконец умер в 1929 году.

Одного лондонского сефарда как-то раз спросили, давно ли его семья живет в Англии. «Ой, да с самого начала», – сказал он. Не уточнил, с начала чего, но создавалось впечатление, что чуть ли не с сотворения мира.

Он приходился родней семейству Мокатта, и его гордость за древность своего рода вполне объяснима. Мокатта были среди первых евреев, приехавших в Англию, среди основателей конгрегации на Бевис-Маркс и Западнолондонской синагоги, среди ведущих членов Совета представителей. Можно сказать, они занимали ведущее положение во всех структурах и организациях еврейского сообщества. Они занимались серебром в Банке Англии. В их числе были филантропы, ученые, общественные реформаторы, государственные служащие, выдающиеся специалисты. А сейчас видные адвокаты, банкиры, предприниматели.

Люсьен Вулф, еврейский историк, прослеживает род Мокатта до Севильи XV века, но это имя арабское и наводит на мысль, что некоторое время они жили на южном побережье Средиземного моря и уплыли вслед за маврами. После изгнания евреев из Испании в 1492 году часть семьи перебралась в Италию, другая – в Голландию и Вест-Индию. Одна ветвь приняла христианство и осталась в Испании, но была выслана через сто лет, обвиненная в тайном следовании иудаизму. Они тоже бежали в Голландию и оттуда переселились в Англию, где некий Мозес Мокатта вел торговлю между Лондоном и Амстердамом и достаточно преуспел, чтобы оставить по завещанию 35 тысяч гульденов различным благотворительным учреждениям. Его сын Абрахам поступил на Королевскую биржу и, как видно, обладал значительными средствами, потому что мы читаем, что к нему за помощью обращается сефардская община Нью-Йорка, которой требовались деньги на приобретение земли под синагогу и кладбище. Он предложил дать им необходимую сумму – 150 фунтов – на том условии, что участки будут зарегистрированы на его имя. Условие не приняли, но предоставили ему возможность заложить первый камень в основание синагоги. Возможно, Абрахам посчитал, что за свои деньги получает недостаточно вечной славы, но, как бы то ни было, он так ничего и не ответил.

Он умер в 1751 году, а с ним закончилась и мужская линия Мокатта.

У Абрахама была одна дочь, она вышла замуж за члена другого процветающего клана – Мозеса Ломброзо де Маттоса. Ее старший сын Абрахам сменил ее отца на бирже и также взял его фамилию – Абрахам Ломброзо де Маттос Мокатта. Но де Маттос со временем пропало, а Мокатта осталось.

В 1759 году Абрахам женился на Эстер Ламего, богатой сефардской наследнице, и через восемь лет смог заключить партнерство с другим брокером и учредить фирму «Мокатта и Кейзер». В 1787 году к ним присоединился Ашер Голдсмид, зять Кейзера, и из этого партнерства родилась фирма, и посейчас известная под именем «Мокатта и Голдсмид».

У Абрахама Мокатты было одиннадцать детей, и их потомки переженились почти со всеми семействами Родни и вне ее, включая семью Басеви, а через нее породнились и с Бенджамином Дизраэли.

Абрахам Мокатта был одним из главных хранителей традиций синагоги на Бевис-Маркс, но его сыновья находили долгую службу утомительной, а управление делами синагоги – устаревшим. Джейкобу удалось убедить конгрегацию, что, поскольку никто уже не говорит по-португальски, службу надо проводить на английском. Другие их предложения вызвали противодействие, и, как мы уже видели, в 1842 году произошел неизбежный раскол и не менее девяти Мокатта ушли с Бевис-Маркс в Западнолондонскую синагогу, основав первую в Великобритании реформированную религиозную общину. Среди них, как ни удивительно, оказался и один из старших сыновей Абрахама – Мозес Мокатта.