Раиса Мессер - Жизнь и книги Льва Канторовича

Конечно, в этом психологическом исследовании есть понимание роли случайности. Но все-таки главное в по­ведении героев зависит от их личных свойств. От поры­вистости и ложного самолюбия — у Лобова, от самообуздания в бою, холодной трезвости расчета, заботе о под­чиненных— у Коршунова. Коршунов расчетлив, но он стремителен, страстен. Автор показывает, сколь глубоки его чувства, например, переживания в связи с гибелью Лобова, даже чувство вины, хотя в действительности Коршунов не виноват.

Углубившаяся аналитичность связана в повести с не­бывалой ранее в книгах Канторовича многонаселенностью. В каждой главе помимо основного сюжета есть другие весьма существенные линии. В первой внутреннее столкновение Коршунова с Лобовым на фоне борьбы про­тив Аильчинова, во второй сложные отношения между Коршуновым, Алы и Субботой в общей операции по раз­грому центральной басмаческой группы Ризабека Касы­ма, направляемой из-за рубежа контрреволюцией. Мы следим за героем на самом сложном этапе его командир­ского труда в условиях Средней Азии. И ни в одной из следующих друг за другом боевых операций нет повто­рения уже знакомого. Новыми оказываются все более драматические военные обстоятельства. Процесс воспи­тания командира проявляется в разных формах. Его воспитывает необходимость решений в сложной меняю­щейся обстановке, воспитывает пример старших. Когда начальник управления погранохраны на совещании ко­мандиров излагает задачу предстоящей операции, его участникам кажется, что он лишь развил и улучшил не­которые подробности их собственного плана. На самом же деле план Кузнецова существенно отличался от всего, что было предложено командирами. Начальник препод­носит свои мысли как развитие уже сказанного, чтобы подчеркнуть уважение к подчиненным.Он умеет и вни мательно слушать, и ненавязчиво подтолкнуть к глав­ному.

Новые оттенки в обрисовке поведения командира при­сущи, как видно, не только главному герою, но и персо­нажу эпизодическому. В этой повести вообще много вни­мания уделено Алы, Субботе и другим вроде бы второ­степенным персонажам. Каждый из них имеет свой характер, это личности и значительные сами по себе, и важные дли характеристики Коршунова как воспитателя. Не случайно красноармеец Суббота первым шагнул за командиром на осыпь. И Алы доверился бы не каждому. Олицетворением справедливости становится Коршунов для Алы, примером мужества для Субботы.

Одновременно с разработкой в первых двух главах проблемы авторитета командира, в них развивается важ­ная для всего творчества писателя тема интернациональ­ного духа Красной Армии. С лиризмом пишет Канторо­вич о взаимоотношениях украинца Субботы и киргиза Алы, о дружбе, скрепленной взаимовыручкой в бою. Дру­зья делятся подробностями своей жизни до военном службы, рассказывают о личных мотивах, побудивших остаться на границе. Вместе вступили они здесь в пар­тию, вместе мечтают о будущем. Оба многим обязаны Коршунову. Приведенные истории героев второго плана, в частности, вставные главы об Алы и Субботе, говорят о большей композиционной усложненности повести в сравнении с «Кутаном Торгоевым».

Эти главы как бы радиусами расходятся из смысло­вого, сюжетного и образного центра повести — поступ­ков, мыслей и чувств Коршунова.

Но и сам образ командира уже в главах, связанных со среднеазиатскими событиями, приобретает все новые черты. Здесь раскрылись выдержка Коршунова, его не­многословность, аналитический склад мышления, скром­ность, даже суровость. И именно такой Коршунов про­являет открытость чувств, казалось бы, совсем неожидан­ную в нем, взрыв патетики. Это происходит в трагические минуты боя с Ризабеком Касимом. Когда десять погра­ ничников отбиваются, почти уже ни на что не надеясь, от лавины басмачей, тяжело раненный Коршунов говорит: «Споем, ладно? Споем на прощанье!» Бойцы глядят на него молча, с тоской. А он все повторяет: «Нужно петь, друзья. Песня — это очень важно... Что? Почему не надо? Разве не так?» И сам запевает: «Трансвааль, Трансвааль, страна моя», повторяя только две строки, какие запомнил. И от звуков этой песни становится страшно Ризабеку. Он бежит к повороту ущелья, где его ждет весть о прибытии большого отряда пограничников. Порыв эмоций, бурное их проявление у Коршунова про­диктованы его страстным желанием быть с товарищами в последние минуты жизни, и если уж суждено погибнуть, то сохранив человеческое достоинство, боевое братство до конца.