Александр Королев - Илья Муромец

Вслед за Егорием появляется рядом с богатырями и Архангел Михаил, Архистратиг небесных сил. В нем они также узнают одного из тех, с кем когда-то тягаться задумали. Теперь сообща ангелы и богатыри окружают войско Кривды и начинают его крушить. Архангел Михаил и Егорий Храбрый пробиваются к шатру Кривды. Вот Егорий уже замахнулся мечом, чтобы снести голову Кривде одноглазой, но остановился, как каменный — рядом с Кривдой увидел он Христа Царя Небеснова, с гневом на него глядевшего. А вот Архангел Михаил не растерялся и мечом огненным снес Кривде голову. И тогда увидел Егорий Храбрый, как этот, принятый им за Христа,

С силой Кривды покончено, но как быть с Антихристом? Не по силам это даже Егорию Храброму, о богатырях и говорить нечего. Все вместе они молятся за избавление земли Святорусской от Антихриста. Богородица, услышав их моление, обращается к своему чаду с вопросом: не пора ли Антихристу голову рубить? Нет, не пришло время, ответствует Христос: «День тот и час — великая тайна, неизъяснимая», но зато настало время Антихристу землю Святорусскую оставлять.

Архангел Михаил получает приказ изгнать Антихриста, богатыри и Егорий становятся свидетелями невиданного поединка:

И всей своей громадиной падает Антихрист на Архангела Михаила, У богатырей «захолонуло сердце», а Егорий Храбрый улыбается и корит их малой верой во Христа Спасителя:

Как видим, исход предопределен, но сам поединок пока не завершен — Россия на момент создания произведения продолжает пребывать под властью большевиков, то есть, по мнению автора, — под пятой Антихриста…

В то время когда за границей сочинялась и публиковалась эта история, в Советской России развернулись масштабные работы по сбору русского фольклора, в том числе и былин. О том, как собирательская деятельность московских и ленинградских ученых разворачивалась в 1920-х годах, уже говорилось в первой главе. В 1930-х годах интерес ко всему народному, в том числе, разумеется, и к фольклору, в СССР был громадный; поиски записывание частушек, плачей, сказок, преданий, былин и исторических песен при значительной поддержке государства проводились с большим размахом. Историк русской фольклористики первой половины XX века Т. Г. Иванова определяет 1930-е годы как период «собирательско-издательского бума». {474} Далеко не всё из того, что было накоплено в те годы, сразу опубликовали, не всё запланированное тогда реализовалось — помешала война. В 1938 году А. М. Астахова выпустила в свет первый том своих знаменитых «Былин Севера», составленных на основе материалов экспедиций 1920-х годов (второй том вышел только в 1951 году). По существу, в 1930-х Анна Михайловна стала координатором изысканий в области былинного эпоса не только в Ленинграде, где она работала в Институте русской литературы АН СССР (Пушкинском Доме), но и по всей РСФСР. Пушкинский Дом организовывал экспедиции, которые вновь шли по следам П. Н. Рыбникова, А. Ф. Гильфердинга и А. В. Маркова — в Заонежье (1932 год), на Терский (1932–1933 годы) и Зимний (1937 год) берега Белого моря. Здесь работали известные в дальнейшем И. В. Карнаухова и Н. П. Колпакова, другие более молодые исследователи.

Еще одним центром собирательской работы стал Петрозаводск, где в советское время возник Карельский научно-исследовательский институт культуры (КНИИК). В 1941 году в Ленинграде были напечатаны «Былины Пудожского края», подготовленные к изданию петрозаводскими учеными Г. Н. Париловой и А. Д. Соймоновым на основе материалов, собранных сотрудниками КНИИК и других учреждений в 1938–1939 годах. Главное место в сборнике заняли былины, записанные от замечательного самородка, 67-летнего жителя деревни Климово Авдеевского сельсовета, что на Купецком озере, Пудожского района Карелии Ивана Терентьевича Фофанова, неграмотного сторожа нефтебазы при местной МТС, который по скромности своей не был замечен собирателями раньше. Записи текстов Фофанова произвел в 1938 году восемнадцатилетний студент ЛГУ Кирилл Чистов. Иван Терентьевич Фофанов умер в 1943 году, а Кирилл Васильевич Чистов, пройдя войну и плен, станет в послевоенное время выдающимся отечественным фольклористом, доктором наук, членом-корреспондентом АН СССР. Судьба сборника «Былины Пудожского края» сложилась драматически. Он был опубликован небольшим по советским меркам тиражом 10 тысяч экземпляров и до войны не успел поступить в продажу. Спустя годы один из составителей сборника Алексей Дмитриевич Соймонов расскажет Чистову удивительную и печальную историю. В 1942 году Соймонов оказался в одном из полевых госпиталей в Вологодской области. «Его поместили в одну из изб местных жителей, занятых под палаты. Придя в себя, он стал осматриваться, понял, что попал в госпиталь, и попытался вспомнить, что было с ним в предыдущие дни. Взгляд его случайно обратился к стене, и тут ему показалось, что он бредит или сошел с ума: стена была оклеена страницами из „Былин Пудожского края“, которые он знал наизусть. Позже выяснилось, что санитары, оборудовавшие избы под госпиталь, нашли на станции около тупика покрытую брезентом кучу книг, видимо, сваленных здесь впопыхах, чтобы освободить вагон. За неимением не только обоев, но и газет, решили употребить для „палат“, нуждавшихся в ремонте, попавшиеся под руку книжки, старательно расшили их и оклеили ими несколько изб. Остается предположить, что это была только часть тиража, отправленная из Ленинграда, где книга печаталась, в Петрозаводск, а может быть, и в какие-то другие города». {475} Так книга стала библиографической редкостью…