Марина Жуковски - Эта необычная Польша. Захватывающая история о переезде в Восточную Европу и различиях менталитетов

Собрав чемоданы и приведя себя немного в порядок, я была готова предстать перед потенциальной свекровью во всей красе.

Заветный час настал. Мы подъехали к нужному дому, вошли в подъезд, зашли в лифт. Томаш нажал кнопку с номером пять, а я почувствовала, как потеют мои ладони и бешено бьется сердце.

Через мгновение двери лифта распахнулись, мы вышли, подошли к квартире № 28 и нажали кнопочку звонка. Он отозвался трелью, где-то внутри квартиры я услышала приближающиеся шаги.

Вдох — выдох, вдох — выдох, еще раз вдох и еще раз выдох.

Дверь распахнулась, и передо мной предстала моя будущая свекровь.

Пани Барбара в жизни оказалась еще красивее, чем на экране компьютера. На вид ей было лет шестьдесят или около того. Она была достаточно стройная, по крайней мере никакого выпячивающегося живота или торчащих боков из-под плотно обтягивающего платья не проглядывалось. Волосы были длинные, закрученные в легкие локоны. На губах красная помада, на руках красный лак, на ногах туфли-лодочки, а в довершение образа femme fatal [7] Роковая женщина (пер. с фр .). — небрежно наброшенный на плечи твидовый пиджак а-ля Шанель.

— Маааааарринка! Ну зравсвуй!!! Дабро пажалафат в Полшу!

Она раскинула свои изящные руки и приняла меня в свои объятия.

Я немного выдохнула, начало было многообещающим.

— А эта мой муш Вальдек! — Пани Барбара подвела ко мне высокого, тучного мужчину.

— Зравсвуй! — улыбнулся пан Вальдемар и протянул мне руку.

Я улыбнулась в ответ и пожала его ладонь в знак приветствия.

Войдя в дом, я начала было снимать обувь, но пани Барбара неожиданно вскрикнула и добавила:

— Ну што ты! Ньет, ни ннада! — и жестом начала показывать, чтобы я немедленно оставила затеянное.

Я с ужасом посмотрела на Томаша. Последний одобрительно кивнул.

— Да, здесь можно в обуви, — сказал он и промаршировал в комнату в ботинках.

Я нехотя подчинилась. Проследовав за моим избранником в глубь квартиры в босоножках, я все еще чувствовала себя неуютно. Ну никак не укладывалось в моей голове, что в квартире можно ходить в уличной обуви. В Казахстане первое, что я делала, вернувшись домой, — это снимала то, в чем ходила по улице. В гостях та же последовательность действий: сначала снять обувь, потом все остальное.

Меня терзали угрызения совести, что вместе с моими туфлями я заношу пыль и грязь. Но пани Барбара была непреклонна: без обуви входить строго запрещено.

Со временем я, конечно, привыкла к тому, что поляки частенько, придя в гости, да даже заскочив на минутку к друзьям или соседям, просто не снимают обувь. Даже если у вас маленький ребенок ползает по полу и пробует его вылизать и даже если вы открываете дверь со шваброй в руках, это все не является поводом, чтобы тут же начать разуваться. А уж если вас пригласили в гости на ужин, то тут уж мало кому придет в голову обувь снимать.

Пани Барбара же уверяла, что все в порядке, приговаривая, что туфли — это важная часть образа и, сняв их, мы только портим наш внешний вид. Она сама, как и ее муж, ходили по дому в туфлях, что принесло мне небольшое успокоение, по крайней мере пыль в это сверкающее чистотой жилище вношу не я одна.

Квартира мамы моего избранника была большой, уютной и утопала в цветах. Горшочки с комнатными растениями стояли повсюду, я обнаружила даже целое дерево, которое разрослось так, что за ним можно было смело спрятаться взрослому человеку минут на двадцать, прежде чем кто-то тебя обнаружит.

Из квартиры был выход на балкон, который больше напоминал летний сад, где густо вилась виноградная лоза. Она была на стенах и на потолке, и создавалось впечатление, что весь балкон густо обвили зеленые широкие листья. Были и другие растения, также щедро расставленные в каждом углу, некоторые свисали откуда-то с потолка. Была здесь и мята, и базилик, и розмарин, и даже крошечная земляника.

И среди всей этой зелени и цветов стояла беседка, под куполом которой красовался празднично накрытый стол. На мгновение у меня создалось впечатление, что мы не в квартире на пятом этаже, а в домике где-то в деревне, и только кафельный пол и вид на соседние здания напоминали, что мы все же не в деревне.

Пани Барбара изящно махнула рукой в сторону стола, приглашая занять места.

Стол был заставлен замысловатыми закусками и салатами, видимо, кулинарные способности пан капитан унаследовал от мамы. Пани Барбара отличалась большим кулинарным талантом. Практически из ничего она могла приготовить обед из трех блюд и десерт с компотом.