Борис Наумов - А почему бы и нет

Я представлял себе, что творилось у нас в лагере, когда Юра сообщил Михалычу о моём исчезновении. Одни мысли об этом так угнетали меня, что я начинал рычать от злости. От злости на себя, на майора и, даже на космодром Байконур.

Как потом рассказал мне Юрий, он до самой темноты ждал, молчал и надеялся на моё возвращение. Наконец, не выдержав, он пошёл к палатке Потапочкина и попросил Лесика позвать папу.

— Виктор Михалыч, у нас ЧП.

— Что такое? Почему-то я Наумова не вижу.

— Вот я об этом и хочу сказать.

— Говори, — насторожился начальник партии.

— Сегодня утром он решил пойти в степь, посмотреть на космодром.

— Вот дурень, а я и не понял, зачем это он меня выспрашивал. Не подумал я. Даже мысль такая не возникла.

— Он захотел поближе подойти, сфотографировать, чтобы потом показывать друзьям. У него фотоаппарат «Смена». Он взял его с собой, обещал к вечеру вернуться.

— И что? Вернулся?

— Пока нет.

— Да-а-а. Он может схлопотать себе кое-что за любопытство. Ещё и фотоаппарат взял с собой! Вроде бы не глупый парень, а на такое решиться.

— Он очень любопытный, Виктор Михалыч. Всегда пытается до всего докопаться.

— Да, уж. Настоящий геолог. Ему бы лучше археологом или хотя бы палеонтологом быть. Там была бы возможность докапываться.

— Как вы думаете, куда он мог деться? — стал Юра нервничать.

— Да, куда угодно. Может быть, его змея или скорпион укусили. Лежит где-нибудь, корчится от боли, ожидая смерти. А может быть, ногу подвернул — идти не может. Вот поэтому геологи в маршрут по одному не ходят. А, скорее всего, — продолжал Михалыч, — не зря он выпытывал у меня о космодроме, притормозили его там органы и кусают, не хуже скорпионов.

— Скорее всего, он там, — предположил подошедший Хаким. — Два года тому назад был такой случай. Тогда арестовали нашего, случайно зашедшего на территорию, рабочего. Он охотился на зайцев и сам попался в клетку.

— И чем дело закончилось? — спросил Юра.

— Подержали неделю в КПЗ, выясняли личность, потом отпустили.

— Надо связаться с ними, — высказался Михалыч. — Степаныч, готовь на завтра машину. Поедем на разведку. К сожалению, не геологическую. И ты, Юрий, готовься, со мной поедешь. Паспорт не забудь взять.

— Хорошо, я готов.

Мой друг был расстроен и огорчён больше всех. Он корил себя за то, что не удержал меня, легкомысленно отнёсся к моей идее.

Но на следующее утро поехать моим коллегам не пришлось.

Пока я корчился на своей лежанке, о моём задержании было доложено полковнику — начальнику охранной службы полигона. Ему так преподнесли информацию обо мне, что, мол, какой-то молодой человек кружил возле полигона, потом с фотоаппаратом зашёл на территорию, где его, то есть меня, и взяли.

Полковник круто знал своё дело, он тут же приказал своим подчинённым узнать, о какой геологической партии я говорю, и где она базируется. Рано утром, когда я пытался размять затёкшие мышцы, дверь моего номера открылась. Вошёл майор с картой в руках и строго сказал:

— Подойди сюда, геолог, на свет.

Он стоял в двери, за ним — лейтенант. Майор развернул карту и приказал мне:

— Давай показывай, если можешь, где стоит ваша партия?

Я в картах хорошо ориентировался, поэтому тут же ткнул пальцем в точку возле большого плёса.

— Вот этот плёс и двести метров от него мы стоим.

— Кто начальник партии?

— Потапочкин Виктор Михайлович.

— Кто?

Я повторил информацию о своём начальнике.

Майор тут же сложил карту и вместе с лейтенантом, быстро закрыв дверь, удалились.

Что там за стенами камеры творилось, мне не известно. Хотелось пить, есть и заняться другими делами. Мой настойчивый стук какое-то время оставался без ответа. Потом под конвоем мне дозволили совершить утренний моцион по коридору и снова впихнули в ту же камеру. О еде и питье никто даже и не задумывался.

Полковник, ни свет, ни заря, приказал своему заместителю взять его машину и мчаться по указанному мною адресу.

— Быстро возьми моего шофёра и, не задерживаясь, гони прямо по степи. Пока партия не разбежалась по своим маршрутам, бери начальника партии и вези его ко мне. Понял?

— Так точно, товарищ полковник.

— Не задерживайся. Иди.

По степи езда на машине, как по первоклассной трассе, доставляет одно удовольствие — ни бугров, ни ям, ни светофоров, ни поворотов.

Потапочкина и Юру привезли к полковнику, когда солнце уже начало пригревать.

— Товарищ полковник, начальник партии Потапочкин и ещё один геолог ждут в приёмной, — доложил помощник своему шефу об исполнении приказания.