Юнис Теймурханлы - «Upgrade». Записки отельера

«Ха! Они мне не верят. Сосунки еще, – громко рассмеялся гость, когда речь зашла по телефону о необходимости промежуточной оплаты счетов. – Я в этих картах, кореш, разбираюсь лучше, чем ты. Это – моя профессия. Поднимайся братан ко мне, все оплачу».

«Держи!» – гость уверенно протянул банковскую карту администратору. – За оплату счетов бздите? И правильно. Мне не верите, пацаны? Потому что не знаете Васю (имя вымышлено – Ю.Т. ). У меня все по чесноку, – рассуждал он. – Вот тебе моя карта и бумажка с пин-кодом. Снимайте сами че надо. Не спрашивайте Васю. И не мешайте нам кайфовать!» – расхохотался гость, демонстративно вводя пин-код в терминал, чтобы завершить операцию.

Едва из терминала вылез чек об оплате, как гость кинул вслед уходящему администратору клочок бумаги с четырехзначными цифрами пин-кода, пару пятисоток чаевых. И хлопнул дверью.

Гость и его посетители продолжали весело гулять и развлекаться вторые сутки.

«Слышь, высылай ко мне немедленно сантехника, – внезапно раздался звонок на ресепшен. – Нет горячей воды в джакузи», – недовольно сообщил по телефону гость.

Молодой сотрудник технической службы без промедления поднялся на второй этаж, постучал в дверь трижды, как предписывает стандарт отеля, представился. И робко открыл дверь своим электронным ключом.

«Че зашел в хату в обуви? Снимай ноги!» – громко возмутился гость, сидя на диване, сложив по-турецки ноги.

Техник замер на месте. После секундной паузы молодой сотрудник принялся быстро стягивать с себя спецобувь. «Мчи в ванную, включай горячую воду. И поливай телок. Они залезли в ванну, давно мерзнут в холодной воде – не знают, как включить горячую. Замерзнут, утоплю», – хохотал постоялец.

Молодой сотрудник, затаив дыхание на цыпочках последовал в спа-зону. Повернув ручку вправо, он легко включил горячую воду в джакузи. «Ладно, че на баб голых пялишься? Проваливай скорее. Сам их согрею», – скомандовал постоялец.

Техник пулей рванул к выходу, выбежал в коридор прямо в носках. «Ноги забыл», – услышал он вслед.

Техник вцепился в закрывающуюся за ним дверь, протянул в щель правую руку, схватил свою обувь.

И мигом помчался прочь. «Стой! – на пол-пути к выходу на лестницу внезапно услышал парень. – Капусту бери, глухой, что ли», – гость стоял на пороге, жестом приглашая техника вернуться в номер.

«Я вызову официантов в ваш номер, – еле выдавил из себя техник. – Они заберут еду и грязную посуду». – «Причем тут грязная посуда?»– хохотал гость.

Мужчина протянул оторопевшему сотруднику руку, сжимая в кулаке щедрые чаевые.

Постоялец прожил в «Гельвеции» четверо суток.

Из номера мужчина практически не выходил – горничным приходилось успевать убирать огромный номер очень быстро, в короткие отсутствия постояльца.

Гость ел, пил и даже завтракал только в номере.

За несколько суток пребывания у него появились любимчики среди персонала отеля. С некоторыми он вел недолгие беседы «за жизнь».

«Вышел на днях – пять лет отсидел, – рассказывал гость одной из своих любимых официанток. – Пацаны встретили достойно. Пир на весь мир мне тут у вас закатили».

Мужчина с гордостью рассказывал, что он не «мокрушник», а «экономист» – сел за организацию преступного сообщества по незаконным операциям с банковскими картами.

В самом конце девяностых «начинающий бизнесмен» организовал с приятелями «выгодный бизнес по работе с банковскими картами населения». Сообщники обналичивали деньги с украденных у иностранцев карт, подбирали к ним пин-коды, прокатывали в банкоматах, снимали наличные или отоваривали чужие карты в «своих» торговых точках, получали товар, реализовывали его. И делили наличку.

«В тюряге – не хорошо и не плохо, по-другому, – рассказывал гость. – Общайся, отдыхай, книжки читай. Это ж не навсегда. У многих работа на воле намного тяжелее».

Работали компаньоны грамотно, деньги надежно прятали – инвестировали в различные предприятия, покупали «недвижку» на подставных лиц, родственников, близких друзей. Наличку надежно прятали от правоохранительных органов. И ушли от конфискации, сохранили весь капитал. «Посидел – вышел, зато деньги при тебе, живем дальше, – смеялся гость. – Снова поработал – взяли. И пошел отдыхать на три, потом на пять лет. И вот снова вышел».

«Одно плохо в жизни – родных никого, тепла не хватает». Мужчина вырос в детском доме, был круглой сиротой. «Мамку и батю своих я так и не знал.