Том Митчелл - С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить

Я поискал в Интернете и нашел совсем недалеко от нашего дома у моря одного пенсионера, который может оцифровать эти пленки. Я постучался в его дверь, он открыл ее и показал мне весьма впечатляющий музей разнообразного записывающего оборудования. В его квартире стояли стеллажи под самый потолок, между которыми были узкие проходы. На этих стеллажах были собраны самые неожиданные звуко– и видеозаписывающие и воспроизводящие устройства. Рядом с таинственными инструментами из полированного красного дерева с антикварными медными ручками стояли устрашающего вида непонятные короба, напоминавшие ощетинившихся ежей, с выключателями, переключателями и рычажками. Стеллажи стояли так близко один от другого, что хозяину дома нужно было втягивать живот, чтобы протиснуться между ними.

– Я могу конвертировать любые форматы, – гордо сказал джентльмен. – Хоть иероглифы в HD. Вот эта вещь, например, была сделана в 1896 году!

Экспонаты музея можно рассматривать часами, но в тот день у меня было конкретное дело к его владельцу.

Я передал ему бобины – на каждой был записан трехминутный фильм – и договорился подъехать на следующий день. Я вернулся домой и провел день в волнительном ожидании. Нечто подобное раньше испытывали отцы, которым не разрешалось присутствовать во время родов, и им приходилось томиться и ждать вестей в приемной.

– Ну как, получилось? – спросил я на следующий день изобретателя-пенсионера, стараясь скрыть свое волнение.

– Раньше этими вещами надо было заниматься, а не хранить их так долго, – ответил он. И добавил: – Качество ужасное.

Я похолодел.

– Ну, хоть что-нибудь на бобинах есть? – с грустью спросил я.

– Изображение очень зернистое, но бо́льшая часть материала сохранилась.

Ура! Может быть, на пленках есть и Хуан Сальвадор?

– А там есть кадры с пингвином? – поинтересовался я.

– С пингвином? Пингвина не припомню, но там очень хорошие кадры с морскими львами.

Я очень расстроился, хотя на самом деле предполагал, что любительскую кинокамеру в Аргентине я купил уже после смерти Хуана Сальвадора.

Мы с женой посмотрели DVD сразу же после моего возвращения домой. Меня тронули кадры, на которых были запечатлены люди и места, увиденные мной за сорок лет до описываемых событий: горы, озера, пустыни, ламы, кондоры, морские львы и другие животные, которых мне довелось встречать в самых разных уголках Южной Америки. Изображение было цветным, и качество оказалось не самым худшим. Я мгновенно вспомнил имена и места, словно эти кадры были из какой-то совсем другой жизни. На глаза навернулись слезы, и я растрогался от нахлынувших воспоминаний.

Расчувствовался. Радовался тому, что сохранил и нашел эти пленки, но мне было горько, потому что не было записей пингвина.

Я так надеялся увидеть изображение моего дорогого друга, так хотел, чтобы эти кадры сохранились, и вместе с ними он, как Спящая красавица, проснется и снова предстанет передо мной таким, каким я его помню. Но запись на диске подходила к концу, а пингвин не появлялся. Я понял, что, скорее всего, надеялся напрасно. Перед глазами мелькали картинки моей прошлой жизни: школьные спортивные соревнования, стадо лам, городская площадь, и здесь же, в кафе, улыбаются друзья и коллеги, поднимая бокалы с вином и пивом. Меня не радовали даже кадры с морскими львами.

Да, мне было приятно тряхнуть стариной и вспомнить былое, но все эти метры пленки я с радостью променял бы на единственный кадр с изображением Хуана Сальвадора.

Запись на лазерном диске практически подошла к концу. И совершенно неожиданно я увидел пингвина.

– Смотри! – крикнул я жене, выпрыгнув из кресла и придвинувшись к экрану. – Вот он! Он все-таки нашелся! О боже! Мой добрый старый друг, наконец-то я снова тебя увидел!

На кадрах был снят пингвин во время плавания в бассейне. На протяжении последующих божественных двух минут и семнадцати секунд мы с Хуаном Сальвадором снова были вместе. Я досмотрел этот фрагмент в торжественной тишине. Кроме этого фрагмента, других записей пингвина на диске не оказалось. Как же так получилось, что эти фильмы пролежали у меня столько лет, а я даже и не подозревал об этом? Я по памяти рассказывал о пингвине своим детям, а на него, оказывается, можно было посмотреть и увидеть, как он мило трясет головой, хлопает крыльями, двух взмахов которых достаточно, чтобы стремительно проплыть весь бассейн, и отряхивается, начиная с головы и заканчивая хвостом. Лучше один раз увидеть, чем сто услышать, и мои простые слова не могли передать особенности поведения пингвина. Оказывается, Хуан Сальвадор был совсем рядом и все эти годы терпеливо ждал нашей новой встречи.