А. Крамаровский - На святой земле

Русских здесь немного: около 50 семей. Разбросаны они по всему Израилю, но главным образом живут в портовом городе Хайфе и его окрестностях. Все они, за малым исключением, бежали из Советского Союза по религиозным и отчасти по политическим убеждениям.

После нескольких тяжелых лет они зажили в Палестине в полном достатке. Приобрели здесь специальности шоферов и механиков, попереженившись, понастроили себе неплохие домики, иногда и виллы, понародили немалое количество детей и… под впечатлением побед Советской армии над Германией и засыпавших страну «Огоньков», заболели заразной болезнью советского патриотизма. Выправив советские паспорта, они с нетерпением ждали «счастливой» минуты, когда советский консул отправит их всех на родину. Этой болезнью заразились не только легально выехавшие, но и те, которые с большим риском для жизни, по образному выражению Ю. Б. Марголина, «крали» ту или иную границу.

Я, эмигрант второй мировой войны, познакомился с некоторыми такими семьями. Прежде всего — с семьей Жулиных, о чем говорил выше. Познакомившись, рассказал им о том, как несчастен русский народ на родной земле. Рассказал о добровольной сдаче миллионов русских солдат в немецкий плен и о их гибели, о лиенцевской трагедии, о гитлеровских и сталинских зверствах, рассказал то, что пережил я, мои родные и друзья.

Жулины меня выслушали и, не показывая виду, мало чему поверили. Хорошего отношения ко мне, однако, не переменили. Не раз и не два мне вместе с Комиссаровым приходилось разговаривать о безрассудности возвращения, но убеждения наши почти не действовали: люди стосковались по родине. Сколько раз говорил я самому себе: «Да чёрт с ними, пусть, если хотят, так лезут в пекло!» Но тут же перерешал: «Нет! Нельзя допустить! ведь такие хорошие люди, радушные, гостеприимные…»

Прошел год, и в начале второго семья эта, к которой питал я глубокое уважение, отнесла консулу свои советские паспорта.

Жулин сказал при этом: «Мы — свидетели Иеговы и думаем, что советскому правительству вряд ли будем полезны; по нашим законам мы не имеем права брать в руки оружие для братоубийственных войн».

Вслед за старшим Жулиным сдал советские паспорта и брат его Михаил, переслав в консульство почтой. По специальности — он отличный шофер и хороший фермер. В прошлом году в автомобильной аварии он потерял правую руку. Теперь, в компании со своим старшим братом, разводит свиней. Это простой полуграмотный труженик. Семья его состоит из шести душ: его самого с женой, трех дочерей и сына. Дети, за исключением младшей дочери, которой сейчас 11 лет, работают. Старшая дочь работает секретарем директора банка, а остальные дети — на заводе. Все они говорят на нескольких языках. Жулины имеют свой собственный деревянный дом из 4 комнат, содержащийся в исключительной чистоте. В доме у них радио, небольшая библиотечка из английских и французских книг. Стены комнат украшены репродукциями картин Третьяковской галереи, а во дворе, на небольшом участке земли, — огород и птичник.

Большинство русских семей прибыло из Персии еще до второй мировой войны, а небольшая часть явилась сюда уже после израильско-арабской войны, выдав себя за евреев. Всем им израильское правительство отвело участки земли, выстроило каждой семье по небольшому домику, дало им по 18 кур, трубы для поливки огорода, словом — помогло стать на ноги. Дети их вскоре были призваны в армию, в которой и прослужили по 2 года.

Семья Милюхиных: отец, жена и сын их бежали из Советского Союза в дни «головокружения от успехов». На собственном баркасе, украденном из колхоза, они вместе с другой рыбацкой семьей переплыли Каспий и очутились на персидском берегу. В Персии пережили заигрывания Моссадыка с советами и, опасаясь, как бы чего не вышло, вместе с другими семьями, объявив себя субботниками, прилетели в Израиль. Сын их работает на постоянной работе в кибуце (по политическим взглядам теперь разделившимся на два), не в «просоветском» кибуце, а в том, который сочувствует партии бывшего премьер-министра Бен-Гурион. Сам же Милюхин работает, где придется, не постоянно. Живут они в небольшом городке, недалеко от горы Фавор. Двор Милюхиных резко отличается от соседних своей чистотой, а главное — небольшим садиком и птичьим неугомонным царством. Люди они простые, никаких университетов и академий не кончили, но своим радушием, приветливостью и чистосердечностью подкупили всех. Все их уважают за неподкупную честность, прямодушие и отзывчивость. Между прочим, они решили рассказать о себе правду: пошли к раввину и заявили ему, что они русские. Тот посмотрел на них и, улыбнувшись, ответил: