Татьяна Короткова: От первого лица. «Звездные» истории: о времени и о себе

© Татьяна Короткова, 2017

ISBN 978-5-4485-5261-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СЕРГЕЙ ДОРОГОВ

Недавно в ворохе старых бумаг нашел свою студенческую анкету. Любому занятно сравнить себя прошлого с собой настоящим. На вопрос: «кого бы вы хотели сыграть», я, первокурсник, тогда откликнулся с размахом. Первое – Гамлет, потому что Шекспир написал. Второе – Ленин, потому что его играл наш преподаватель. Третье – Лопахин, потому что Эфрос на эту роль взял Высоцкого…

Подержал я анкету в руке и вдруг понял: все сыграл! И Гамлета, и Ленина, и Лопахина. Пусть в скетч-шоу «6 кадров», но все-таки… Раз на в интернете всюду почему-то пишут, что я – «заслуженный артист России», и даже дату присвоения звания указывают – 2002-й, значит, чем-то, да заслужил, значит, недаром после спектаклей на гастролях ко мне бабушки с внуками подходят:

– Мы с вами ложимся, и с вами встаем!

В том смысле, что наше шоу «6 кадров» всегда рядом, всегда с народом – с утра до ночи… Только все-таки внесу поправку: хоть и отслужил я театру положенные для присвоения звания двадцать лет, я звания этого не имею. Артист я – незаслуженный.

Ролей сыграно много. Но по-настоящему любимым персонажем для меня так и остался Лев Гурыч Синичкин. Большое счастье – получить отличную характерную роль в самом начале пути. И большое напряжение – годами терпеливо ждать следующей роли, в которой ты вновь сможешь раскрыться в полную силу…

За «Синичкина» я и был принят в труппу «Сатирикона», этот театр с ярко выраженной индивидуальностью стал для нас с Федором Добронравовым, провинциальных воронежских актеров, «счастливым билетом». Но приняли меня лишь с третьей попытки, несмотря на рекомендацию Константина Райкина. Первый раз художественный совет «развернул» обратно в Воронеж. Райкин обнадежил: мол, не огорчайся, пустая формальность, пусть поиграют в демократию, годик переждем.

Федя в «Сатириконе» закрепился сразу. Все-таки, сорвали семейного человека с места, пригласили в Москву – ответственность. Он года не выждал – инициировал мой приезд уже через три месяца. Только и вторая попытка оказалась не лучше первой. Тогда Федору пришла блестящая идея – давай, говорит, Синичкина покажем. «Лев Гурыч Синичкин» – мой дипломный спектакль, переросший в большую репертуарную постановку. Водевиль имел невероятную популярность среди молодежи, народ просто толпами валил в наш маленький театр, стоящий посреди Центрального детского парка. А я сливался со своим персонажем, как перчатка с рукой! Да, водевиль – есть вещь…

Показавшись с «Синичкиным», я был принят в труппу «Сатирикона» безоговорочно. Весь состав худсовета жмурился от удовольствия, хохотал и умилялся, глядя, как мы с Федором живописуем сцены про гусара, барышню и приму-фурию. Всплескивали руками: ну вот, Сергей, можете!

Актерская стезя: жизнь – копейка, судьба – индейка. Все зависит от случая… Ну, или почти все.

У нас с Федей Добронравовым одна сюжетная линия жизни. Оба – сентябрьские, родились с разницей в день. На актерский факультет оба поступили лишь с четвертого захода, перед тем пришлось поработать в самой гуще народной: ему на заводе, мне – на стройке. И оба выбрали Воронежский институт искусств, поскольку столица «слезам не верила». Совпадений достаточно. И все-таки, при всей схожести, это разные истории.

Родился я в Казахстане, в городе Щукинске, цветущем оазисе между гор и озер, а вырос в молодом городе Рудный. Детство складывалось, как у большинства мальчишек в то время: вольная борьба, бокс, тяжелая атлетика – перебежки из одной спортивной секции в другую. Папа ушел из семьи еще до того, как я стал первоклассником, но, тем не менее, отношения не прекратились, родители сумели сохранить достоинство в ситуации развода. А потом на мое счастье я окунулся в мир театра. Тезка столичного «Современника» – наш самодеятельный театр располагался в городском ДК. Руководила театром выпускница Московского института культуры по имени Лилия, как и мои родители, в Казахстане она оказалась по комсомольской путевке.

Я был маленького роста. Когда меня буквально за руку привели в этот театр, Лилия очень обрадовалась: как раз ставили спектакль «Трень-брень» Погодина и нужен был мальчишка-озорник на главную роль.