Татьяна Вирта - Физики и лирики - истории из жизни ученых и творческой интеллигенции

– Ничего плохого я в этом не вижу! – заявлял Мессбауэр. – Это будет прекрасно, если интеллектуальное, образованное общество будет говорить на одном языке, который станет интернациональным средством общения.

На это Фриц Парак восклицал с резкими интонациями в голосе;

– Я, как налогоплательщик, не намерен учить английскому приезжих! В особенности турок! Пусть они учат немецкий, раз они хотят у нас жить! Они должны понимать, что находятся в Германии!

Словом тут нашла коса на камень, и никто от своего мнения не отступил.

Ропот по поводу чрезмерного наплыва мигрантов в страны Европы раздавался уже в те далекие девяностые годы не только в Германии. Жена одного нашего близкого друга, преподавательница начальной школы, рассказывала нам, что уровень образования в начальной школе у них, в Голландии, постоянно снижается, из-за того, что дети мигрантов не в состоянии усвоить программу первых классов.

Кристалл тоже проявляла строптивость. Куда девалась ее очаровательная улыбка с ослепительным блеском ровных мелких зубок, с которой она, бывало, встречала браваду своего мужа относительно его успеха у женщин. Теперь она воспринимала ее с недовольной гримасой и покачивала своей кудрявой головкой.

– Какая очаровательная экскурсоводша была у нас в Новгороде! – повествовал Мессбауэр – Ей было двадцать с небольшим. Вот это замечательно. Это самый хороший возраст для женщин, а после женщин следует менять! Какая может быть Венера после тридцати – ее надо задвинуть в дальний угол! – сообщал Рудольф свои наблюдения. Все вокруг весело смеялись, но Кристалл хмурилась и всем своим видом показывала неудовольствие и раздражение. Видно, ей сильно надоели высказывания Рудольфа насчет недолговечности женской красоты.

Кстати говоря, весь успех Мессбауэра у нашей милой экскурсоводши в Новгороде, куда мы с ним ездили вдвоем, без Юры, с одним сопровождающим, заключался в том, что он нас с ней поил чаем в каком-то буфете и спросил эту славную девчушку, что она больше всего любит:

– Пирожные! – ответила она без заминки.

Но пирожных в буфете не оказалось. Пришлось заменить их имеющимися в продаже леденцами. Ну, совсем, как у Зощенко! Помните незабываемую реплику кавалера, который останавливает девушку, потянувшуюся рукой ко второму пирожному:

«– Ложи взад!»

Перемены в отношениях к Рудольфу проявлялись со всей очевидностью. Теперь к нему не относились как к «неприкасаемому», которому запрещалось возражать, обращаться к нему с какими-то вопросами, прерывать его речь, когда он впадал в свои нескончаемые монологи, и даже приглашать его запросто в гости. Не с нашей ли легкой руки известный немецкий физик, академик Баварской АН Герберт Вальтер и его жена Марго первыми в научной среде пригласили Мессбауэра к себе домой на прием, и он на это приглашение с готовностью откликнулся. Лиха беда начало, потом эти приглашения посыпались как из рога изобилия.

Последний раз в России Рудольф Мессбауэр вместе с Кристалл были, когда Курчатовский институт устраивал международный семинар в связи с семидесятилетием моего мужа, – это было 6 июля 1998 года. Из иностранных гостей были приглашены ученые: Роджер Элиот, Великобритания; Зигхарт Фишер и Рудольф Мессбауэр, ФРГ; Фреди Завадовский, Венгрия; Карло ди Кастро, Италия; Ек Вальравен, Голландия; Тони Легет, США, Берт Халперн, США. Некоторые из них были с женами.

Нашу научную общественность представляли с женами: Ж. Алферов, В. Гольданский, Н. Пономарев-Степной, Н. Платэ, В. Гинзбург, Е. Велихов, С. Капица, А. Ларкин, В. Покровский, В. Фортов, А. Румянцев, Л. Максимов, наш сын Максим Каган с нашей невесткой Таней. И множество друзей с женами и без: Юлиу Эдлис, Борис Жутовский, Владимир Кассиль, Михаил Носов, Яков Рубинович, Александр Мамут и, конечно, наши ближайшие родственники – Борис Каган с женой Наташей и сестра Елена Ржевская.

В приемном зале Курчатовского института происходил банкет. Все было очень красиво, – море цветов, угощение в духе Курчатника, – прекрасное приготовление и невероятное разнообразие блюд. Столовая Курчатовского института всегда славилась своей кухней и изобилием.

Роль тамады взял на себя академик Евгений Павлович Велихов. Он блестяще вел вечер – с юмором, элегантно, никого не забыв. Именинник держал ответное слово. Он говорил об особой атмосфере института Курчатова, где никогда не наблюдалось интриг, взаимной ревности и чинопочитания. Но главное – здесь собраны талантливые люди, которые самоотверженно трудятся ради процветания и прогресса современной науки. Их имена известны далеко за пределами нашей страны, и мы можем по праву ими гордиться.