Александр Ханин: Рота, подъем!

Потому, что это часть моей жизни. Потому, что это часть меня самого.

Жизнь на гражданке вошла в свое обычное русло. Отдохнув в пансионате на Волге вместе в родителями и имея постоянное внимание со стороны прекрасной половины человечества, я стал забывать

Катерину. Ноги постепенно привыкли к обычной обуви и бег сменился на быстрый, а затем и на размеренный шаг. Домашняя пища уже стала обыденной и полученные фотографии легли в толстые семейные альбомы.

Я вернулся к занятиям в институте, быстро вспомнив старых друзей и обретя новых. В графике обучения второго курса оказались занятия по военной подготовке. Все студенты обязаны были в конце первого семестра сдавать экзамен на военной кафедре. Обучение занимало целый день в неделе занятий и раздражало не только отслуживших в армии, но и тех, кто пока избежал этой участи. В планы учебы входило не только изучение структуры армии или количество военнослужащих в разных подразделениях, но и муштра на плацу, одевание противогаза и другие премудрости, которые были, конечно, крайне необходимы будущим лейтенантам интендантской службы. Майор и подполковники кафедры стремились подстричь студентов под армейский образец и были недовольны возражениями людей, не облаченных в форму цвета хаки. Так или иначе, но иметь хвост по такому предмету было стыдно, и я вынужденно посещал занятия на кафедре.

Пришла зима. Наступили дни сессии. Выпросить досрочную сдачу предмета у меня не получилось, и я явился, как все студенты, в день экзамена в институт. Вытащив билет, я написал ответ и сел напротив преподавателя.

– Так. Написали Вы все правильно. Есть дополнительный вопрос: какое количество военнослужащих в отделении.

– Танковом, мотострелковом?

– Мы изучаем общевойсковые инструкции и положения, значит, мотострелковом.

– На БМП-1 одиннадцать человек.

– Не верно, – обрадовался подполковник. – Десять. В отделении десять человек. Четверочка Вам.

Получать четверку по такому предмету было ниже моего достоинства.

– У вас неверные знания, товарищ подполковник.

– Как у меня могут быть неверны знания? Я все-таки преподаватель.

– А я инструктор. Я обучал таких, как Вы.

– Где Вы обучали?

– На курсах "Выстрел".

– Ого! – воскликнул рядом сидящий майор. – Я был там на двухмесячных сокращенных курсах. Ты из инструкторского полка?

– Так точно.

– Хорошо, – пошел на примирение подполковник.- А сколько личного состава на бэтээре?

– Десять, но на восьмидесятом может быть одиннадцать, как и на первой БМП, а вторая БМП опять с составом в десять человек. Такая же будет и БМП-3.

– БМП-3? Нет такой модификации.

– Нет в производстве. Она находится в стадиях разработки. Я видел опытные образцы и участвовал в демонстрации для курсантов. Мы тогда много чего демонстрировали. Например, на курсы приезжал генерал

Калашников, начальник конструкторского отдела Ижевского завода.

– Это который автомат Калашникова придумал?

– Он самый. С сыном, тот полковник. Так они рассказывали, что разрабатывают автомат, который будет стрелять одиночными, очередями и короткой очередью на два патрона для экономии.

– Я о таком даже не слышал. Это возможно?

– Понятия не имею. Образцов новых они не привозили, только лекцию прочли, на вопросы ответили и уехали. В этой части, товарищ подполковник много интересных разработок есть. Хотите, я все модификации "калаша" сейчас напишу?

Подполковник посмотрел на майора. Майор кивнул и добавил:

– На курсах много экспериментального оружия. Нам кое-что показывали.

– Ладно, Вы доказали мне свои знания, – смирился подполковник и исправил прямо в зачетке оценку. – Жду Вас на следующей сессии. Всех ждет зачет по предмету, и он не будет легче экзамена.

Зачета не было. В феврале Михаил Горбачев издал указ о прекращении призыва студентов из институтов, о демобилизации тех, кто отслужил больше года, являясь студентом на момент призыва, и о прекращении обучения на военной кафедре гражданских ВУЗов тех, кто отслужил положенный срок срочной службы. Узнав о такой радости на первом же занятии на военной кафедре в семестре, мы рванулись к деканату и положили на стол профессора Горелова заявления.

Дополнительно освобожденный день от занятий открывал новые, радостные перспективы.

Таким образом, я прекратил свои контакты с армией, так и не дойдя до звания лейтенанта, к чему, в общем-то, и не стремился.