Евгений Дырин - Дело, которому служишь

Дыхание захватывало от мысли, что все это уже совсем близко и несоизмеримо реальнее тех картин, которые возникали в воображении в начале войны - в засыпанных снегом землянках под Москвой, на пыльных аэродромах Сталинграда... Он был тогда на тысячу километров ближе к Чите, к семье, но как далека еще была желанная встреча!

Дверь длинного деревянного барака, мимо которого проходил Полбин, отворилась. Блеснула на мгновение полоска света, кто-то сбежал по ступенькам крыльца и запел:

Стоить гора высо-о-кая,

А пид горою гай...

- Белаш! - окликнул Полбин. - Это вы?

- Я, товарищ генерал! - Белаш подбежал к нему, пристукнул каблуками.

- Почему не отдыхаете?

- Заходил к ребятам. Письмо для меня было.

- Помучили сначала?

- Немножко, - улыбнулся Белаш. - Заставили три песни спеть.

- Какие?

- "Стоить гора", "Реве тай стогне" и "Роспрягайте, хлопцы, коней"...

- Значит, письмо не простое. От кого же?

Белаш помолчал. На лице его, смутно белевшем в темноте, играла радостная улыбка.

- От одной знакомой, товарищ генерал.

- Катей зовут? - вдруг вспомнил Полбин имя девушки, о которой ему рассказывал Александр Пашков. В эскадрилье, пожалуй, не было ни одного летчика, которому Белаш со свойственной молодости откровенностью не рассказал о фотокарточке с надписью "Милый, посмотри, какая я грустная без тебя". Пашков передал эту историю Полбину вскоре после того, как получил орден Отечественной войны первой степени. Убедившись, что однополчане ценят его мужество и опыт, а награду считают даже несколько скромной для его заслуг, Александр перестал избегать встреч со своим родственником-генералом. Но в то же время он старался, чтобы эти встречи происходили на глазах у летчиков, которые могли бы отдать должное тому достоинству, с каким штурман эскадрильи держится перед командиром корпуса.

Белаш не знал, откуда Полбину известно имя Кати Монаховой, и спросил удивленно:

- Разве вам рассказывали, товарищ генерал?

- Мне только карточку не показывали, - усмехнулся Полбин. - Пашков говорит, красивая девушка.

- Очень красивая, - доверчиво сказал Белаш.

- А где же она все-таки?

- Где-то на нашем фронте. Полевая почта с четверки начинается...

- В армии, значит?

- Да, товарищ генерал. Военфельдшер она, младший лейтенант.

Белаш переступил с ноги на ногу. Полбин понял, что летчику не терпится поскорее сесть за ответное письмо. Желание естественное, да и кроме того, завтра будет некогда - боевая работа займет целый день.

- Идите, Белаш, пишите ей, - сказал Полбин. Он хотел прибавить: "Можете написать, что вас представили к званию Героя Советского Союза", но удержался, хотя в штабе армии ему сказали, что все документы приняты в Москве и в ближайшие дни ожидается Указ. "Пусть потом по-настоящему порадует землячку", подумал он.

Белаш сказал "слушаюсь", повернулся и скоро исчез в темноте.

Полбин продолжал итти не спеша. В штабе его ждала работа, но он знал, что успеет сделать все за два-три часа. Еще два часа останется для работы над книгой об опыте пикирования, которая была уже закончена, оставалось только проверить некоторые расчеты перед отправкой рукописи в Москву. Переговоры с издательством вел Виктор Ушаков, продолжавший работать в главном штабе.

Хорошо было итти по затихшему аэродрому, неторопливо размышляя о делах и людях. Война еще не кончилась, боевое напряжение не снизилось, а возросло, но не было того напряжения нервов, которое сжигало людей в тяжелые дни отступления. Сейчас - да разве только сейчас! - появились уверенность и расчетливость победителей, спокойно выбирающих места для смертельных ударов по врагу. Пусть он мечется!

В штабе, выслушав рапорт дежурного, Полбин прошел в комнату с высоким окном. В ней никого не было, ярко горели лампы на подоконнике. На столе никаких бумаг, только на пишущей машинке лежал лист копирки со срезанным уголком. "Пустили в ход трофейную", - подумал Полбин и, взяв лист, посмотрел на свет.

Копирка была новая, после "первой проходки", строчки ровно выделялись на ней, шрифт вырисовывался ясно. Полбин перевернул лист и; держа его против света, прочел: "Сведения о количестве фугасных авиабомб и взрывателей к ним, завезенных на аэродром Бриг"... Дальше подробный список - наименования и цифры.

- Дежурный! - обратился Полбин к лейтенанту, выжидательно стоявшему у двери. - Кто работал на машинке?

- Машинистка Гурова, товарищ генерал!

- Это ясно. Еще кто?

- Диктовал инженер-полковник Самсоненко.