Панфилов Валентинович - История Андрея Бабицкого

РЕЗНИК: Вот мне кажется, вопрос этот все-таки не ко мне, потому что я не прослеживаю эти тенденции, я все-таки защищаю конкретных людей. Вот прямо по обязанностям — это, по-моему, Павлу Гутионтову, как секретарю Союза журналистов, или к вот президенту Центра экстремальной журналистики Панфилову. Еще раз вам говорю, я не прослеживаю это, потому что это не входит в мои как бы обязанности. Это, видимо, наверное, просто…

ГУТИОНТОВ: Я вам могу назвать только одну цифру. В течение этого года Союз журналистов России обратился к органам власти — президенту, правительству, министрам, — к обществу с 38 заявлениями по случаям, когда, как нам казалось, права журналистов, права общества на получение информации грубо попирались.

Мы не получили ни одного не то что внятного, ни одного ответа на одно из этих 38 обращений. Вот тенденция обращения власти с журналистами. Вот тенденция обращения власти с общественным мнением, вот тенденция обращения власти с правом общества знать, что с ним происходит.

ПАНФИЛОВ: Я могу только добавить, что ситуация ухудшается, и в первую очередь в провинции. Если в Москве какие-то скандалы с журналистами могут разрастись до каких-то невероятных размеров ввиду того, что в Москве есть посольства, в Москве есть представительства международных организаций. К сожалению, самые незащищенные сейчас журналисты в провинции.

Мы периодически проводим пресс-конференции, я был бы рад, если бы на такой пресс-конференции было и государственное телевидение. К сожалению, проблемы свободы слова не всегда волнуют государственное телевидение. Пожалуйста, вопросы. Представляйтесь.

ВОПРОС: Агентство «Франс Пресс». Вы только что говорили об обжаловании…

РЕЗНИК: Погромче немножко.

ВОПРОС (ПРОДОЛЖЕНИЕ): Простите, вы говорили только что об обжаловании. Если можно, поподробнее об этой процедуре, в какой стадии это сейчас находится, когда можно ожидать первые результаты, как вообще все это будет проходить? Спасибо.

РЕЗНИК: Вы знаете, у нас эта процедура, она так убыстрена по сравнению с судопроизводством западных стран. Значит, в течение недели мы подаем жалобу, то есть определяемся: обжалуем или не обжалуем, ну, и соответствующая сторона обвинения: опротестовывать, не опротестовывать. Понятно, я опротестовывать не буду. Значит, мы сейчас направляем такую короткую жалобу, потому что предстоит еще изучение протокола судебного заседания и получение приговора, у нас нет приговора еще официально нам переданного, поскольку все это было зачитано судьей.

Дальше, ну, примерно я думаю, в течение двух-трех месяцев процедура кассационного рассмотрения, она будет завершена. Значит, кассационное рассмотрение предстоит в Верховном суде Дагестана. Откровенно говоря, надежд здесь немного, потому что вот такую ответственность на себя взвалить Верховный суд дотационной республики просто-напросто, видимо, смелость на себя на возьмет.

И дальше, так как по делу вот Поэгли, дальше открывается процедура надзорного опротестования. Она несколько иная, нам нужно обращаться к тем лицам, которые по нашим жалобам могут принести протесты, могут. Ну, в начале обращаться надо — нельзя перепрыгивать через инстанции — к председателю Верховного суда Дагестана, полагаю, что им протест не будет внесен. А вот дальше уже открывается нам путь в Верховный суд уже России, где я рассчитываю, так же, как и по делу Поэгли, как по делу Новодворской, найти понимание. Тем более, что я не случайно вот говорил о правовой стороне, это представляет очень большой интерес для Верховного суда, который дает разъяснения по применению законодательства. А вот эти дела последний раз докатывались до Верховного суда аж в 1964 г. Понимаете, что эти дела, они — это обвинения небольшой тяжести. Поэтому вот это очень важно будет. И я надеюсь, что в результате все-таки этих процедур большое спасибо Андрею Бабицкому скажут очень многие, ну не установленные нами лица, которые привлекаются в связи с совершенно порочной практикой применения этой статьи. Вот видите как, в каждой ситуации есть положительные стороны, я их старался акцентировать…

На все, я думаю, вообще уйдет где-то около полугода.

ПАНФИЛОВ: Есть ли еще вопросы? Дорогие коллеги, я хотел бы поблагодарить от себя Андрея, всех, кто участвовал в этом судебном процессе, за ваш интерес в этой пресс-конференции. Спасибо.

А

Абдурахманов Абдул — 197

Абрамкин Валерий — 50