Пётр Вершигора - Люди с чистой совестью

Ганька, раненная, отдыхала в стороне. В суматохе о ней забыли. Только когда застрочил автомат Ивана Марковича, она проснулась. Хотела взобраться на коня (раненные в ногу ехали верхом), но без посторонней помощи не смогла сесть на неоседланную лошадь. А к ней уже подбегали шесть немецких солдат. Она хлестнула коня нагайкой и свалилась на землю. Немцы подбежали к ней. Но только они склонились к ней, как оглушительный взрыв разорвал лесной воздух. Вверх полетели ошметки немецких мундиров. Только тогда вспомнили хлопцы: Ганька со дня ранения всегда носила на поясе четыре гранаты — две лимонки, две противотанковые.

Иван Маркович прикрывал отход своей санчасти до последнего патрона, он тоже погиб на славном посту солдата–врача.

Веселое оживление вызвало появление в отряде двух одиночек. Первый «воскресший из мертвых» партизан третьей роты по прозвищу «Васька–порченый». Еще на Князь–озере у него был припадок аппендицита. Дина Маевская сделала ему операцию, после чего он быстро стал в строй. Но прозвище «Васька–порченый» так и пристало к человеку. С ним дошел он до Карпат. На Карпатах приключилось с ним следующее: объевшись в голодные дни сырых грибов, Васька–порченый свалился. Вечером перед маршем к нему подошел сам еле стоявший на ногах врач. Он пощупал пульс и, махнув рукой, сказал: «Готов!»

В Карпатах мы были не в силах копать могилы в каменистой земле и закладывали убитых камнями. Скал вблизи не было, и Ваську–порченого мы засыпали листьями. А через день он пришел в себя, но отряда вблизи и в помине не было. Не было у Васьки и оружия. Парень скитался по горам, пробрался в село, но оно оказалось битком набито немцами. Случайно вышедший из хаты гуцул увидел партизана и провел его к стогу сена. На стогу, между сеном и крышей. Васька прожил четыре дня. Хозяйка подсовывала ему туда молоко, хлеб, брынзу. На четвертые сутки немцы ушли. Парень спустился вниз и уже совсем окрепший устроился под образами, за столом. Хозяйка выставила вареники. В это время в избу ввалилось двое полицейских. Скомандовав «руки вверх!», они обыскали Ваську. Не найдя оружия, стали допрашивать. Малый прикинулся военнопленным. Вернуться в лагерь он с видимой готовностью согласился, и полицаи успокоились. Они подсели к столу, к вареникам. Улучив момент, Васька схватил винтовку, прислоненную к стенке полицаем, и убил обоих. Затем он один, по следу отряда, прошел из Карпат через Тернопольщину, Подолию, Житомирщину в партизанский край.

Еще больше растрогал Ковпака и всех нас Велас.

В горах, после потери обоза, грузы санчасти и радиоузла распределялись между бойцами. Из санчасти Велас был переведен еще в Карпатах приказом Ковпака в радиоузел. Где–то возле Делятина старший радист поручил ему нести походный движок — «солдат–мотор», тяжелую железную штуку, килограммов до десяти весом. В горах Велас потерял отряд. По его рассказам, он достиг горы Дил, с которой мы разошлись по группам, на следующий день после нас. И вот тут–то он окончательно сбился со следа. Его ввело в заблуждение деление отряда на группы. Следы перекрещивались, путались, сбивали его с толку. Он заблудился и попал в Венгрию, а оттуда в Румынию; затем через Бессарабию, Подолию, Винничину и Житомирщину, помытарствовав на два месяца больше всех нас, он пришел в Полесье, нашел свой отряд, явился в штаб и молча положил перед Ковпаком движок «солдат–мотор».

Ковпак, серьезно расспросив Веласа о всем его маршруте, вызвал Войцеховича и сказал ему: «Занеси маршрут на карту, как движение отдельной партизанской группы». Затем вынул из–под кровати заветную фляжку и, наполнив два стакана самогоном, чокнулся с польщенным солдатом, Потом вызвал старшего радиста и передал ему «солдат–мотор».

— Да он нам ни к чему теперь, — сказал радист. — Нам новый сбросили с Большой земли. А этот мы еще в Карпатах решили выкинуть.

Ковпак нахмурил брови. Но, к счастью, Велас не слышал слов радиста. Он давно уже был глуховат, а после карпатских лишений совсем стал туг на ухо.

Ковпак приказал отремонтировать веласовский мотор и ежедневно по часу работать на нем.

Последней пришла группа начштаба Базымы. Раненный в голову и грудь под Шепетовкой, он был спасен двумя бойцами — Бычковым и Сениченкой. Уже подходя к Шепетовским лесам на Тернопольщине, его небольшая группа напоролась на засаду. Минер Давыдович был убит наповал. Оператор Вакар успел сказать только: «Пленку! Доставьте отснятую пленку в Москву», и умер на руках у Базымы.