Александр Никонов - Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики

— Тамар — тебя! — кричит Буся, потом в трубке слышна какая-то перебранка, и Буся удивленным голосом отвечает мне: — Не хочет подходить! Разбирайтесь сами, не впутывайте меня в свои дрязги! — уже кричит Буся и вешает трубку.

Я в бешенстве — куда податься? И вдруг я вспоминаю — Таня! Моя самая яркая любовь в молодые — аспирантские и даже «кандидатские» годы! Звоню.

— Таня, я в Москве проездом, так хочу видеть тебя, как, зайти можно?

В трубке долгое молчание, а затем Таня отвечает:

— Хорошо, заходите, Нурбей Владимирович!

Заметно, что она немного выпила. Бегу, лечу к Тане. Успеваю взять бутылку и цветы. Таня дома одна, но смотрит странно, говорит на «вы».

— По какому случаю вспомнили обо мне? — с вызовом говорит Таня, на глазах ее блестят слезы, — узнали, что замуж выхожу?

Я только рот открыл. Вот этого не ожидал! Хотя женщина она — молодая, красивая!

— За кого? — интересуюсь я.

— Ты его должен знать, — в вашем отделении ЦНИИСа работает, кандидат наук, — и Таня назвала фамилию.

Я припомнил невысокого крепкого человека, боксера, кажется. Чуть старше меня, а вот как звать — забыл.

— Нурбей Владимирович, — Таня снова перешла на «вы» и голос ее стал серьезен, — подумайте, и если у вас отношения ко мне серьезные, то я дам ему отвод!

Я опять остался с открытым ртом. Таня плакала, уже не сдерживая себя. Я открыл бутылку, налил ей и себе. Выпив, она успокоилась.

— Сколько пережила, ты же ничего не знаешь! — только начала Таня, и тут раздался звонок. Таня вышла открыть дверь и вошла на кухню вместе с женихом. Жених, подозрительно глядя на меня, кивнул, и вынул из портфеля бутылку водки.

— У тебя, я вижу, гости! — угрожающим тоном проговорил «жених», обращаясь к Тане.

— Брось ты, давай лучше выпьем! — предложил я и разлил мою бутылку по стаканам.

Молча выпили. Вдруг Таня, не выдержав напряжения, разрыдалась. Жених сжал кулаки.

— Уходите, Нурбей Владимирович, лучше уходите! — рыдая, причитает Таня,

— ничего хорошего из этого всего не выйдет!

Я только хотел спросить, из чего это «всего» ничего не должно выйти, как получил резкий удар в челюсть. Из глаз — искры, сознание — сумеречное. Тут поднялся крик вперемежку с матом. Опомнившись, я схватился за холодильник и нанес мой любимый удар ногой в живот обидчику-жениху. Тот падает, успев схватить меня за ботинок. А так как ботинок был без шнурков, то он свободно снялся и оказался в руках жениха. Зато нога осталась со мной. Таня обхватила жениха руками, не давая ему продолжать драку. Я осмотрелся, ухватил с холодильника непочатую бутылку водки и, хотел, было, врезать обидчику. Но потом передумал, сунул ее за пояс, и как был без ботинка, так и выскочил за дверь.

Но это уже был не я, а неразумный, одичавший зверь. Я помнил квартиру Буси на Сиреневом бульваре и решил ехать туда.

— Убью обоих гадов! — вертелась пьяная мысль в голове. Но все-таки решил снова позвонить из автомата.

— Буся, я еду к тебе! — страшным, с моей точки зрения, голосом проговорил я, — убью и ее и тебя! Ждите расплаты! — добавил я и повесил трубку.

Таксист не хотел брать меня полу-босого с одним ботинком, но я авансом заплатил ему десятку, и тот поехал. Уже вечерело, смеркалось быстро. Я зашел в знакомый подъезд, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь. Никто не открывает. Прислушался — за дверью тишина, тогда я мухой слетал вниз к автомату, набрал номер Буси и повесил трубку на проводе. Снова мухой — на третий этаж к двери. Слышу, из квартиры доносятся длинные гудки. Вот сейчас поднимут, думаю, трубку, тогда я выламываю дверь и выполняю свой «кровавый план» — режу или душу обоих! Но трубку не берут, и я в недоумении спускаюсь вниз. Куда девать себя, я сейчас взорвусь, как бутылка с карбидом в канализации!

Мимо идут, обнявшись, трое парней, и шатаясь, горланят песни. Я подбегаю, молча кидаюсь на среднего, хватаю его за горло, пытаясь задушить. Двое других, что по краям, опешили, но потом начинают колошматить меня, чем попало. Я упал, пытаюсь встать, но тут недодушенный средний наносит мне удар ногой в живот. Я снова падаю и теперь надолго — дыхание перехватило. Трое ушли, снова обнявшись и продолжая свою песню.

Приподнявшись, я прислонился к дереву. Нащупал бутылку — она цела и даже не выпала из-за пояса. Раскрыв рот, потрогал зубы, все вроде целы. Глаза тоже. Жизнь продолжается!

Вдруг вижу на дороге едущий навстречу мне УАЗик. Голосую — остановился. Глянув на меня, водитель решил, было, не брать, но я его упросил.