Юрий Медведев - Круг М. М. Бахтина. К обоснованию феномена

Не без мстительного участия Шкловского книгу Медведева, полузабытого в связи с запретом упоминать труды и имена «врагов народа» [38] Книга «Формальный метод», например, была выпущена из спецхрана в 1987 г. , радикальные москвичи приписали Бахтину, а беспринципные бизнесмены, ухватившись за выгодную версию, наводнили книжный рынок «масками» и «полумасками» нарасхват раскупаемого классика и вконец дезориентировали общественность. [39] Неоднократные (несмотря на многочисленные возражения в печати) контрафактные переиздания трудов П. Н. Медведева и В. Н. Волошинова под именем М. М. Бахтина московским издательством «Лабиринт» (руководитель И. Пешков). Получилось парадоксально — по-шкловски: научный противник унижен и морально уничтожен, а его идеи, столь взволновавшие когда-то бывшего формалиста, целиком отданы другому — модному и великому, с кем не зазорно войти в «консенсус» — в процессе собственной эволюции, конечно же.

М. М. Бахтин отказался от навязываемого ему авторства. Он-то знал, кто был вдохновителем и организатором их эстетического круга. Организатор же «мыслительного коллектива», по наблюдениям Рэндалла Коллинза [40] Коллинз Рэндалл. Предисловие к русскому изданию // Социология философий. Глобальная теория интеллектуального изменения. Новосибирск, 2002. С. 48–49. , — фигура всегда значительная, даже если «интеллектуальным лидером» коллектива становится другой. Коллинз показал это на примере Канта и Фихте.

Воспоминания учеников и младших коллег Медведева — И. И. Соллертинского, А. Краснова-Левитина, Е. И. Наумова, А. В. Десницкой — вместе с высокими оценками трудов Медведева его современниками — академиками Жирмунским, Шишмаревым, Сакулиным, Пиксановым, профессором Л. Гроссманом, Николаем Клюевым, Борисом Пастернаком — наряду с письмами В. А. Десницкого, О. В. Цехновицера, Вяч. Шишкова, Михаила Зощенко в защиту арестованного Медведева [41] См.: Медведев Ю. П., Медведева Д. А. Павел Медведев, Людвик Флек, Михаил Бахтин и другие (К теории мыслительного коллектива) // М. М. Бахтин в контексте мировой культуры / Специальный выпуск: Диалог. Карнавал. Хронотоп. 2003. № 1–2 (39–40). С. 216. , как и «тюремное» свидетельство Николая Заболоцкого — дают не исчерпывающее, но весьма прочное, совпадающее у всех писавших представление о творческой личности Медведева.

В 1912 г. Медведев, еще будучи студентом-юристом, предложил редактору петроградского журнала «Современник» три статьи: о Брюсове, Блоке и «К философии русской литературы». [42] РНБ. Рукописный отд., ф. 118, ед. хр. 1454. В этой заявке, как и в других, ранее опубликованных и теперь частично известных статьях [43] С перепечатками некоторых ранних работ П. Н. Медведева можно ознакомиться в «Диалог. Карнавал. Хронотоп» (2003. № 1–2 (39–40); «Звезде» (2006. № 7. С. 197–198); «Вопросах литературы» (2009. № 6); «Звезде» (2010. № 11); сборнике «Хронотоп и окрестности» (Уфа, 2011). , уже очерчен круг проблем, которым Медведев посвятит свои труды. В Петербурге, Кишиневе и Витебске молодой юрист начинает читать публичные лекции о литературе, с фронта он шлет статьи: «Об изучении Пушкина», о Бердяеве, «О Гоголе», «О дневнике Льва Толстого», «Андрей Белый»…

Эрудиция Медведева имела университетские корни, но приобреталась в самостоятельной работе над книгой, для которой он всегда умел находить время. Об этом напоминает сохранившийся конспект Медведева, названный им «Из работ Чудовского. Учение о стихе». [44] Чудовский В. Несколько мыслей к возможному учению о стихе // Аполлон. 1915. № 8–9; Несколько утверждений о русском стихе // Аполлон. 1917. № 4–5. (Конспект — в семейном архиве Медведевых.) Мысли В. Чудовского, талантливого критика журнала «Аполлон», привлекли его внимание: «Слово совсем не то, что „пишется вместе“ и стоит в словаре. Слово определяется не единством набора в типографии, а единством понятия в сознании. И вот оказывается, что правописание плохо выражает это единство понятий. Между тем речь его выражает вполне. Речь совершенно адекватна сознанию, — и вообще душе». Характер этих выписок, сопоставленных с дальнейшими трудами Медведева, дает возможность судить об их контексте. Здесь намечено многое, что у Медведева получит дальнейшее развитие и обоснование. Это и неудовлетворенность состоянием науки о литературе; и вытекающие из этой неудовлетворенности поиски метода изучения художественных явлений; полемика с морфологическим методом, возникшая в России еще на почве символизма (А. Белый [45] См. соответствующие статьи А. Белого в его книге «Символизм» (М., 1910). и его последователи); как задача для дальнейших размышлений — сравнение речи разговорной и поэтической; различение свойств языков и свойств поэтической речи, иначе говоря, стилистики и лингвистики.