Юрий Медведев - Круг М. М. Бахтина. К обоснованию феномена

На «Круге Б. М. В.» (Бахтин — Медведев — Волошинов) надо остановиться. Отношения и связи Бахтина с участниками невельского кружка описывались неоднократно, архивные рукописи его участников опубликованы (Н. Николаев, В. Махлин), но и здесь не обошлось без подмены, вольной или невольной. [10] Этот период знаменателен общением его участников с «марбургским философом» М. И. Каганом. См. о нем: Б. Пул . Роль М. И. Кагана в становлении философии М. М. Бах-тина (от Германа Когена к Максу Шелеру) // Бахтинский сборник. Вып. 3. М., 1994. С. 162–181; «Назад к Кагану». Марбургская школа в Невеле и философия М. М. Бахтина // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1998. № 1. С. 38–48.

Невельское содружество, просуществовавшее в полном составе менее года, настойчиво именуется «невельской школой» философии. Хотя у «невельской школы» не было единой концепции и формируется она вышеназванными авторами на основании позднейших публикаций.

Кругозор и теория творчества «Круга Б. М. В.» представлены не только всемирно известными трудами его участников, но могут быть частично реконструированы по опубликованным, так сказать, «добахтинским» трудам и текстам П. Н. Медведева. Личный архив П. Н. Медведева, рукописи его неопубликованных работ, обширная переписка были конфискованы и уничтожены НКВД. Его насильственно редуцированное наследие лишено той архивной информации, которая формирует представление о личностях его коллег (М. Кагана, Л. Пумпянского и других). О ценности медведевского архива можно судить хотя бы по остаткам его филологической коллекции, хранящейся в рукописных отделах РНБ и Пушкинского Дома, постоянно привлекающей внимание исследователей творчества А. Блока, Л. Гумилева, Б. Пастернака, О. Мандельштама, Ф. Сологуба, А. Белого, В. Розанова, И. Анненского, Н. Клюева, К. Вагинова и других представителей «серебряного века», к которому в значительной части своего творческого пути принадлежал и П. Медведев. Об этом свидетельствуют и материалы журнала «Записки Передвижного театра», с которым Медведев сотрудничал с 1919 г., а с 1922 г. редактировал его вплоть до закрытия цензурой в 1924-м.

«Многие из идей Бахтина — это ведь реплики, соглашающиеся, развивающие или отвергающие другие идеи-реплики, звучавшие со страниц „Записок Передвижного театра“ в те годы, когда „искание новых задач и нового понимания цели искусства“ было, по словам Э. Радлова, „знамением времени“». [11] Тюпа В. И. В поисках бахтинского контекста («Записки Передвижного театра») // Дискурс. 1997. № 3–4. С. 189–208.

В июле 1919 г. Медведев пригласил в преподавательский состав организованного им в 1918 г. в Витебске Народного (Пролетарского) университета профессора философии Петроградского университета С. О. Грузенберга и невельца Л. В. Пумпянского, сразу переехавших в Витебск. Осенью 1919 г. лектором университета стал М. И. Каган, осенью 1920 г. в Витебск перебрался Бахтин, чуть позже в руководимый Медведевым подотдел искусств, где уже работал юный И. И. Соллертинский, был приглашен В. Н. Волошинов.

Обнаружившаяся общность философских и эстетических интересов не могла не привести к сближению этих людей. Об этом Бахтин рассказал Дувакину: «Вокруг меня был круг, который называют сейчас „круг Бахтина“… <���…> Сюда включают прежде всего Пумпянского, Медведева Павла Николаевича, Волошинова. <���…> И вот все они трое были в Витебске, и там, в сущности, заложена основа вот этого круга, который потом в Ленинграде обосновался». [12] Бахтин М. М. Беседы с В. Д. Дувакиным. М., 2002. С. 161.

Круг единомышленников, собранный Медведевым в Витебске в 1919 г., вскоре ограничился лишь тремя постоянными участниками, так как Каган, Пумпянский и Соллертинский в 1920 г. Витебск покинули. И до осени 1922 г. тесное диалогическое общение происходило между Б., М. и В. Круг подобрался по взаимному влечению. Например, кажется странным, что профессор философии С. О. Грузенберг, работавший в это же время в тех же вузах, что Медведев и Бахтин, и общавшийся с Медведевым, в этот круг не вошел, его имя Бахтиным не упоминается ни разу. Медведев же считал С. О. Грузенберга одним из важнейших сотрудников будущего Института гуманитарных наук и искусств, который по их общей инициативе должен был открыться в Витебске на базе Пролетарского университета.

Не оговоренные в Невеле труды по эстетике словесного творчества Бахтин хотел обсудить с М. Каганом [13] См. письма М. Бахтина к М. Кагану: Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1992. № 1. С. 66–72. , как обсуждал их непосредственно с Медведевым. Об этом свидетельствуют сообщения Медведева в печати («Искусство», «Жизнь искусства»), его пометы на рукописи статьи Бахтина «Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве» и, конечно же, книга о Достоевском, которая писалась в Витебске и которую они вместе с Медведевым готовили к изданию в период, когда Бахтин по болезни был освобожден из заключения с подпиской о невыезде и находился в больнице или дома в ожидании приговора. Об этом свидетельствуют не только воспоминания, но и несколько официальных издательских пролонгаций, которые понадобились для подготовки книги к печати.