Вениамин Милов - Дневник инока

Декларация митрополита Сергия нарушила духовное единство Данилова монастыря. Братия (и владыки и старцы) разделились: одни согласились поминать за литургией владыку Сергия как главу Церкви, а другие — нет."…Мы приходили в храм Воскресения Словущего [20] Храм находится за оградой монастыря и использовался первоначально, в основном, для мирских треб. , когда монастырь был уже закрыт и монахи служили в этом приходском храме… Слева… молились… сторонники архиепископа Феодора. Справа — "сергиане". Храм был как бы разделен на две части. Разделение было, но скандалов не было" [21] Прот. В. Серебренников. Рассказ // У Бога все живы. М., 1996. С. 177. .

Все эти трагические события — расколы, аресты, ссылки, расстрелы — отец Вениамин обходит в своем"Дневнике"молчанием. Поэтому некоторые брошенные вскользь замечания по поводу осложнившихся отношений с теми или иными людьми вызывают порой недоумения у читателей. Однако такое умалчивание животрепещущих проблем вызвано тем, что наместник Покровского монастыря, подчинившись митрополиту Сергию, никого не хотел осуждать, не говоря уже о том, что опасался, как бы"Дневник"не попал в"чужие"руки и не послужил косвенным доносом на кого‑либо из"непоминающих". И сам"Дневник" — это не записи, сделанные"по свежим следам"в последовательности текущих событий, а скорее — "исповедь", стремление подытожить свой духовный путь от младенчества до зрелости. Поэтому и о событиях собственной жизни упоминается выборочно, с рассмотрением, главным образом, их духовной сущности.

Автор смог уделить"Дневнику"менее двух лет — со 2 января 1928 года по 1/14 октября 1929 года. В конце октября он был извещен о закрытии уже разорявшегося монастыря, а также об аресте. Дальше все происходило, как и у десятков тысяч священников того страшного времени: Лубянка, Бутырка, Соловки, Кемь. До отца Вениамина и после него этой дорогой прошли тысячи священников и архиереев, выжили и вернулись единицы. Кратко описав ужасы тюрем, этапов и лагерей, отец Вениамин делает в"Дневнике"неожиданное заключение:"Я благодарю Бога: все испытания… были мне посильны… Господь научил меня — сибарита и любителя спокойной жизни — претерпевать тесноту, неудобства, бессонные ночи, холод, одиночество, показал степени человеческого страдания" [22] "Дневник инока". С. 137–140. . И однако совершенно разбита была моя душа… по возвращении из ссылки…" [23] "Дневник инока". С. 142. .

После трехлетних испытаний, лишь слегка упомянутых в"Дневнике", отец Вениамин неожиданно получил назначение в Никитский храм города Владимира, где и прослужил до осени 1937 года [24] По документам — до 1938 года. . Этот период оказался для него относительно благополучным: несмотря на неусыпный надзор, отцу Вениамину удавалось ускользать в Москву, к своим духовным чадам, где он проводил время в молитве и богословских исследованиях [25] См. наст. изд., с. 250 и далее. См. наст. изд., с. 250 и далее. . Результатом этой работы, в частности, явилась магистерская диссертация, защищенная впоследствии в Московской духовной академии. Заметим, что еще в начале двадцатых годов отец Вениамин в течение трех лет обучался на богословском факультете в Москве [26] В конце 1917 года в Троице–Сергиевой Лавре была закрыта Московская духовная академия. Однако, несмотря на войну, голод и политические баталии, в Москве оставалось еще много желающих учиться и учить. Один из вариантов богословского вуза попыталась возродить группа профессоров академии под руководством протоиерея Анатолия Орлова. Занятия проходили в так называемом московском Народном доме в Лиховом переулке. и защитил кандидатскую работу по кафедре патрологии на тему"Преподобный Григорий Синаит. Его жизнь и учение".

Однако настал 1937 год — год"решительного удара"по Церкви. Священники арестовывались, ссылались и расстреливались сотнями и тысячами. Чаша сия не миновала и отца Вениамина: он был сослан на Север, где провел почти десять лет. Об этом времени свидетельств почти не осталось. Только с 1943 года духовные чада начали получать от него письма с просьбами о помощи.

Между тем под влиянием событий второй мировой войны И. В. Сталин начал менять политику в отношении Церкви. В числе прочих договоренностей был вопрос об открытии духовных учебных заведений, а также нескольких монастырей, в том числе Троице–Сергиевой Лавры. Лавру открыли для богослужений на Пасху 8/21 апреля 1946 года. Постепенно стали подбирать братию, которая первоначально (с 1945 г.) была вынуждена ютиться по частным квартирам. Неизвестно, каким образом удалось Святейшему Патриарху Алексию I вызволить отца Вениамина из ссылки [27] В то время (вплоть до апреля 1946 г.) отец Вениамин находился в городе Котласе Архангельской области. , но уже в июне он поступил в число братии Лавры, а с осени начал преподавать патрологию в Московской духовной академии в звании доцента.