Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

Но венчание не состоялось. По советским законам священник мог обвенчать только при наличии в паспортах отметки о регист­рации в загсе. Они объездили половину московских церквей — без­результатно.

Оксана: «Он знал, что умрет, и ему хотелось, чтобы после его смерти я была официально записана в его жизни, чтобы я не оста­лась брошенной».

13 июля — «Гамлет».

А.Демидова: «Володя плохо себя чувствует: выбегая со сцены, глотает лекарства... За кулисами дежурит врач «скорой помощи». Во время спектакля Володя часто забывает слова. В нашей сцене после реплики: «Вам надо исповедаться», — тихо спрашивает меня: — Как дальше, забыл». Я подсказала, он продолжал. Играл хорошо. В ан­тракте поговорили о плохом самочувствии и о том, что, слава богу, отпуск скоро, можно отдохнуть. Володя был в мягком, добром со­стоянии, редком в последнее время».

14 июля — концерт в Московском НИИ эпидемиологии и мик­робиологии им. Г.Н.Габричевского. Хотя Высоцкий чувствовал себя неважно, но был в ударе — читал стихи, рассказывал о своих пес­нях, пел с необычайной энергией. Выступление напоминало оформ­ление сцены в «Вишневом саде» на «Таганке» — все было белым-бело. Концерт проходил в служебное время, и сотрудники инсти­тута — медички, которых собралось в два раза больше, чем вмещал зал, — явились в рабочей одежде — в белых халатах.

На этом концерте Высоцкий впервые спел песню «Грусть моя, тоска моя...» («Шел я, брел я, наступал то с пятки, то с носка...»). Исследователи творчества Высоцкого считают эту песню последним его поэтическим произведением. Песня написана как вариации на цыганские темы... Сохранилась единственная запись этой песни — не очень хорошего качества, автограф утерян.

В эти дни одна из знакомых поклонниц Высоцкого приводит к нему на квартиру своего мужа-врача, чтобы тот осмотрел его. Врач сказал, что человек с таким здоровьем не только выступать — жить не может...

Высоцкий сам часто говорит о смерти — «выскочу или умру», «если со мной что-нибудь случится»... И не только говорит, а как бы готовится к этому. Он старается отдать долги, возвращает актрисе театра Татьяне Жуковой очень красивую и дорогую брошь со сло­вами: «Пусть лучше у тебя полежит пока, мало ли что со мной мо­жет случиться...» Он брал ее для оценки, и, возможно, хотел ку­пить Марине... или Оксане.

В.Янклович: «За несколько дней до смерти Володя отдает шесть тысяч рублей двум девушкам, перед которыми у него были какие-то моральные обязательства. Это была его воля...»

Эти деньги он заработал во время гастролей в Калинингра­де. Но после смерти Высоцкого остались долги, их надо будет от­давать...

В.Туманов: «В последний год своей жизни он стал бесшабаш­но тратить деньги, швырять их направо и налево, никогда не счи­тал. Однажды сидели вечером у него дома. Пришла к нему какая-то девчонка — какое-то совсем шапочное знакомство — просить в долг: не хватает на квартиру две с половиной тысячи. По тем вре­менам очень даже приличные деньги. Высоцкий ей говорит: «Возь­ми вон в шкафу». Когда она ушла, Шехтман возмутился:

— Ты чего так деньгами швыряешься, Вовка?! У тебя у самого полно проблем... Она же тебе их никогда не отдаст.

— Конечно, не отдаст. Ну и пусть. Деньги — дело наживное.

— А что не наживное?

— Друзья».

«Бесшабашно тратил деньги» Высоцкий не только в послед­ний год. Происходившая многократно «раздача денежных знаков на­селению» в «веселом» состоянии чередовалась с совершенно трезвым желанием сделать доброе друзьям. Вспоминает К.Ласкари: «Когда я приезжал в Москву, останавливался у него, он говорил, открывая ящик бюро, в котором лежали деньги:

— Пользуйся, на глупости не трать — водка, женщины и ваще...»

17 июля 1976 года они пересеклись в Париже. У Кирилла юби­лей — 40 лет: «Наконец наш самолет приземлился в Орли, и скоро в моем номере появился Володя.

— Одевайся. Мариночка внизу, в машине.

За рулем Марина, я рядом. Володя обнял меня и сунул в кар­ман рубахи пятисотфранковую банкноту:

— Ни в чем себе не отказывай. Гуляй, рванина!»

М.Влади: «Все окружающие, не жалея его, пользовались его щедростью, которая граничила с расточительностью». Особенно Марину раздражали заказы и просьбы друзей: «Эти просьбы — как колодец без дна».

15 июля Высоцкий отвозит жене Игоря Годяева пленки с запи­сями разговоров с В.Тумановым. На этих кассетах были рассказы Туманова о сталинских лагерях — потрясающие человеческие доку­менты... Записи могли скомпрометировать Вадима, у которого то­гда возникли очередные неприятности по работе.