Миклош Сабо - Тихая война

Жители Будапешта с недоумением наблюдали за происходящим. Казалось, мало кто отдавал себе отчет в том, какие перемены в жизни страны совершаются на его главах. Хорти и его приближенные тоже были застигнуты врасплох. Впоследствии адмирал Хорти сам признался в этом, пребывая в «почетной ссылке» в роскошном португальском отеле «Эскориал», где он писал мемуары под претенциозным названием «Жизнь во имя Венгрии». «Наша разведывательная служба докладывала о готовящейся оккупации страны немцами, но ни я, ни премьер-министр Каллаи в это не верили», — утверждал Хорти. Парадокс истории — один-единственный выстрел прозвучал тогда в Венгрии, терявшей свою независимость. Это был выстрел из пистолета, принадлежавшего депутату парламента антифашисту Эндре Байчи-Жилинскому, казненному впоследствии фашистами. Этот выстрел как бы означал, что народ Венгрии пока молчит, но он никогда не смирится с оккупантами.

Незадолго до рокового дня 19 марта Шандор Салаи спросил меня напрямик:

— Ты хотел бы работать с нами?

Этот вопрос не был для меня слишком неожиданным, ведь наша дружба с Салаи была крепкой и искренней. Трезвая оценка событий и их возможных последствий, равно как и продуманная программа действий, им изложенная, произвели на меня сильное впечатление.

— Да, безусловно! — радостно воскликнул я.

— Нам понадобятся связные. Можно ли рассчитывать на твоих бойскаутов? — поинтересовался Шандор.

— На всех без исключения! — заверил я его с гордостью за своих воспитанников.

Так я стал членом «Союза венгерских патриотов».

Думаю, что здесь следует уточнить некоторые факты. Роль «Союза венгерских патриотов» до сих пор еще как следует не изучена и не освещена в печати. Союз, резиденция которого находилась в кафе «Симплон» на углу проспекта Йожефа и улицы Непсинхоз, был создан тремя людьми — типографом Шандором Салаи, секретарем стрелкового спортивного общества Миклошем Бенке и Ференцем Мадьяри — с совершенно определенной задачей, а именно — для борьбы против оккупационных сил третьего рейха всеми возможными средствами, главным образом, путем организации вооруженных акций. Некоторое время спустя в руководство вошел доцент Андраш Акоцош, в свое время осужденный военным трибуналом за революционную деятельность в дни Венгерской советской республики 1919 года и отбывший срок наказания в каторжной тюрьме, в крепости Вац. Он, в свою очередь, вовлек в союз Йожефа Дудаша, который позже стал ренегатом и предателем, а в дни контрреволюционного мятежа 1956 года проявил себя в качестве одного из кровавых палачей-террористов, главаря контрреволюционной банды в Будапеште. Благодаря усилиям Шандора Салаи в союз вошли также такие видные деятели, как Деже Полгар, секретарь профсоюза шоферов, и доктор Эрне Петер, вице-президент венгерского кредитного товарищества.

Вскоре руководство нашей организации сложилось окончательно, в него вошли пять человек: Шандор Салаи, Ференц Мадьяри, Йожеф Дудаш, Эрне Петер и Деже Полгар. В это же время с «Союзом венгерских патриотов» установили контакты Миклош Шомоди, председатель профсоюза строительных рабочих, и Янош Хирошик, бывший в дни советской республики 1919 года одним из секретарей Венгерской коммунистической партии.

Наш союз с первых же дней своего существования начал выпускать нелегальные листовки, призывавшие венгров к сопротивлению фашистам. Издавалось также две газеты.

Мои бойскауты — они заслуживают того, чтобы назвать их поименно: Габор Витез (после освобождения страны он стал адъюнктом института имени Ленина, в настоящее время кинорежиссер), Золтан Рамотша (ныне инженер-строитель и преподаватель политехнического института), Деже Беле (в настоящее время руководитель отдела Центросоюза), — и все остальные активно распространяли листовки и газеты. Делали они это охотно, не считаясь со временем. Мы выработали хитрую тактику. По вечерам, когда обязательная светомаскировка способствовала нашим действиям, мальчишки по два, по три человека садились в трамваи, идущие из центра на окраину. Один из них стоял на вагонной площадке с задачей подстраховать товарищей на случай опасности. С разведывательной целью ребята проезжали по своему маршруту из конца в конец два раза. И только убедившись, что шпиков нет, те из них, что ехали на задней площадке, разбрасывали листовки на ходу, пользуясь покровом темноты. Затем следовал перерыв — по этому маршруту в течение недели ездить им запрещалось. Нужно отдать мальчишкам должное — ив этих акциях, а позже и в других, более опасных, выступая в роли связных и наблюдателей-разведчиков, они действовали с энтузиазмом и весьма умело — сказалась бойскаутская подготовка. Разумеется, играл роль и возраст — кто бы стал подозревать в чем-либо пятнадцатилетних подростков?