Борис Мансуров - Лара моего романа - Борис Пастернак и Ольга Ивинская

С досады на обман и унижение я предложил Ивинской издать ее книгу через благотворительную организацию Чернобыльского комитета, где тогда работал. Моя сестра Алла Мансурова, литератор, руководила центром «Дети Чернобыля» и активно поддержала меня. Митя только усмехнулся на это предложение. А Ольга Всеволодовна согласилась:

— Книга все равно лежит в «Совписе» [12] Издательство «Советский писатель». без движения.

Я подготовил письмо от Госкомчернобыля и отвез его в «Совпис», уверив, что будем издавать книгу ограниченным тиражом для детей чернобыльцев. Заверения подействовали, и нам передали права на издание. Однако попытка издать книгу в 1991 году не увенчалась успехом, о чем я не сказал Ивинской. Митя чутьем догадался об этом, но с любопытством наблюдал за моими усилиями.

В августе 1991-го в СССР провалился антигосударственный путч и сменилось руководство советских органов. Тогда я попросил председателя Госкомчернобыля Волощука разрешить издать книгу Ивинской тиражом 20 тысяч экземпляров. Мою просьбу активно поддержала его жена Лена, очень любившая поэзию Пастернака [13] Еще до августовских событий 1991 г. я организовал специальное предприятие «Чернобыль-пресс», где стала работать Ольга Никифорова, дочь нашей сокурсницы из МЭИ Нонны Вулис. Ольга приложила много усилий, чтобы успеть выпустить книгу ко дню юбилея Ивинской — 27 июня 1992 г. .

При подготовке издания я предложил Ивинской внести в книгу дополнения, раскрыть ряд загадок и заполнить белые пятна, оставшиеся в тексте с советских времен, но она отказалась.

— Попробуйте издать то, что вышло в Париже в 1978 году, — попросила она.

Мне удалось уговорить Ольгу Всеволодовну назвать книгу «Годы с Борисом Пастернаком», а на титуле обложки поставить полюбившуюся мне фотографию Пастернака с Ивинской, сделанную в измалковской избе. На тыльной стороне обложки договорились поместить фотографию молодой Ольги и строки из письма Пастернака о Ларе его романа. На эти мои просьбы она легко согласилась. Книгу печатали в тверской типографии.

26 июня 1992 года Ольга Никифорова и Сергей Томаш, мои друзья из издательской фирмы «Чернобыль-пресс», привезли из Твери два сигнальных экземпляра книги «Годы с Борисом Пастернаком». На следующий день мы с женой Любой и десятилетним внуком Ильей приехали на Вятскую улицу, где в узком кругу отмечался 80-летний юбилей Ольги Ивинской.

Когда пришел мой черед поздравлять виновницу торжества, я с волнением вручил Ольге Всеволодовне два экземпляра ее книги, впервые изданной в России. Листая книгу, Ивинская выглядела спокойной, что особенно бросалось в глаза на фоне радостного восхищения ее гостей.

Присутствовавшая на юбилейной встрече Анна Саакянц, ближайший помощник Ариадны Эфрон по изданию наследия Марины Цветаевой, сказала, обращаясь ко мне:

— Поздравляю за мужество! Такую книгу можно было издать только за сто первым километром.

Затем, увидев в книге адрес тверской типографии, она воскликнула:

— Я так и знала!

У Саакянц, друга Ольги Ивинской и Ирины Емельяновой, был богатый опыт изнурительной борьбы с органами и цензурой при издании сборников стихотворений Марины Цветаевой.

Неожиданно для всех Ольга Всеволодовна попросила у Мити авторучку и на одном экземпляре книги написала: «Дорогому Борису Мансуровичу, благодаря его воле вышла эта книга. О. Ивинская. 27 июня 1992 года».

Я стал ее убеждать, что через неделю привезут тираж из Твери, и тогда можно будет дарить книги всем. Но она настояла, чтобы я взял книгу сейчас. Дней через десять я привез Ольге Всеволодовне пять пачек книг «Годы с Борисом Пастернаком». Только тогда, попросив меня вскрыть одну из пачек, Ивинская радостно засмеялась и воскликнула: «О Господи! Неужели?!»

После затянувшейся паузы, выпив лекарство, она сказала:

— Знаете, до этого момента я не верила, что книга выйдет в России при моей жизни. А те два экземпляра, что вы вручили на юбилее, я считала ленинскими [14] По воспоминаниям ветеранов-большевиков, в 1923 г., когда Ленин тяжело заболел, Сталин приказал выпустить один экземпляр газеты «Правда» со статьей Ленина: ведь вождь мирового пролетариата стал пересматривать взгляды на социализм. Этот единственный экземпляр газеты привезли больному Ленину в Горки, а тираж «Правды» вышел без его статьи. : их сделали, чтобы я успокоилась, но тиража книги никогда не будет. Боже, как я жалею, что не верила в выход книги! Теперь я должна вам рассказать многое из того, что хотела написать. Потому прошу вас регулярно приходить ко мне и задавать любые вопросы, я отвечу на них без оглядки на лица и обстоятельства. Вам я буду рассказывать и то, что пока никому не известно [15] В день получения тиража Митя рассмешил меня своим признанием: «А я со второго раза понял, что вы не засланный казачок. Когда в ноябре 1988 г. мы закончили пить чай и я с мамой вышел покурить, то вы вымыли посуду. А гаврики из органов никогда за собой посуду не моют, следов не оставляют. Кстати, когда к маме на Вятскую пришел Отар Иоселиани, он также вымыл после ужина всю посуду». На это я с серьезным видом заметил Мите: «Так поступают все настоящие грузины, ведь моя мама — грузинка». Ольга Всеволодовна весело смеялась. .