Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

Если такова весть, которую Соня Кон принесла сегодня своему другу Берни Мэдоффу, едва ли он пребывает в приподнятом настроении.

Чек выписан на 10 млн долларов.

Для разнообразия он выписан на Берни Мэдоффа, а не им самим. Чек отражает активы 35 профсоюзных пенсионных планов, управляемые единым доверенным лицом. Эти мелкие пенсионные планы – идеальные жертвы его пирамиды. Деньги поступают регулярно, заявления о снятии средств обычно предсказуемы, выводимые суммы малы. Эти фонды не так велики, как те, на которые он когда-то зарился, но деньги есть деньги.

И сегодня они как нельзя более кстати.

На следующей неделе в Cohmad Securities будут ждать ежемесячный чек – комиссионные за поставку инвесторов Мэдоффу – на сумму ровно 214 722 доллара и три цента. К тому же он, исполняя роль семейного банкира, обещал помочь Эндрю приобрести новую квартиру в Верхнем Ист-Сайде, которых всего дюжина в современном семиэтажном доме эксклюзивной планировки на Восточной Семьдесят четвертой улице. За квартиру просят больше четырех миллионов долларов.

Конечно, для Берни было бы разумнее отклонить просьбу Эндрю о займе и просто добавить все 10 млн долларов к банковскому счету пирамиды, который тает на глазах из-за панических изъятий хедж-фондов.

Может, Мэдофф опасается, что возбудит слишком много подозрений, если вдруг откажет младшему сыну после стольких лет демонстративной щедрости – и после того, как одолжил куда больше Марку на дом в Нантакете, который они с женой купили в июне. А может быть, Мэдоффу просто хочется, чтобы Эндрю, вышедший победителем из страшной борьбы с раком, порадовал себя шикарным жильем.

Но вот чего он точно не собирается делать – это инвестировать 10-миллионный чек, с тем чтобы полученная прибыль в будущем обеспечила пенсиями трудящихся членов профсоюзов. Он вливает их в денежную реку, питающую его аферу, к вящей выгоде его семьи, как делал столько раз прежде.

Но он не может не видеть, что половодье давно схлынуло.

Кабинеты Fairfield Greenwich в сорокаэтажной башне на Восточной Пятьдесят шестой улице всего в паре кварталов от комплекса офисов Берни Мэдоффа в «Помаде». Легкая прогулка в этот прохладный облачный день.

Троим прогуливающимся – Джеффри Такеру, Уолтеру Ноэлу и их младшему коллеге главному юрисконсульту Марку Маккифри – требуются пояснения инвестиционной стратегии, которая, похоже, опровергает закон земного притяжения. Применить инструменты, на которые полагается Мэдофф, от голубых фишек до конфиденциальных опционных сделок, крайне сложно – все несет на себе печать леденящего страха, сжимающего рынки. И в такой обстановке кто-то еще захочет заключать сделки с Мэдоффом? Этот вопрос не одну неделю мучит кое-кого из партнеров Fairfield Greenwich.

Такер, Ноэл и Маккифри заходят в офис Мэдоффа. К ним присоединяется Фрэнк Дипаскали с семнадцатого этажа. Амита Виджаверджья поймали по телефону, возможно, в офисе в Гамильтоне на Бермудах.

Мэдофф прибегает к своей испытанной магической формуле: эксклюзивность, конфиденциальность, уверенное знание предмета. Он снова напоминает, что при его-то востребованности у глобальных инвесторов ему не следовало бы даже снисходить до смехотворной проверки на благонадежность. Он упоминает, что приятель из JPMorgan Chase недавно тоже попросил его потолковать с лондонской командой, которая в этом могущественном банке занимается экспертизами, так вот им он просто отказал. «Через неделю опять то же самое», – говорит он, брезгливо морщась. Он снова отказал. Незачем ему жать руки невесть кому и устраивать экскурсию по офису.

Он сообщает по секрету, что его маркетмейкерский бизнес сейчас прибыльнее, чем в предыдущие годы. У него все еще имеется «доступ к ликвидности», небрежно замечает он, как если бы весь мир не оцепенел от ужаса. Оказывается, где-то там полно оборотного капитала для потребителей его «конверсии с разделением страйка» и его маркетмейкинга. Несмотря на всю эту сумятицу, у него дела идут просто отлично.

Призвав на помощь свои познания в истории рынка, он досконально объясняет, как другие фирмы Уолл-стрит попали в беду. Отказавшись от закрытых партнерств в пользу публичных брокерских компаний, управляющие утратили стимул держаться на гребне волны в бизнесе. Они стали заботиться только о том, чтобы достичь намеченного на следующий квартал уровня прибыли. Недолго думая, они связались с экзотическими финансовыми инструментами, в которых ничего не понимали, и погрязли в долгах. Он умеет избегать таких ловушек, говорит он, потому что выстроил весь свой бизнес с нуля.