Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

Сентябрь – лучшая пора для поездки на юг Франции. Воздух приятен и свеж, рдеют виноградные гроздья, море яркое и прозрачное. Берни и Рут Мэдофф с друзьями прилетели к уик-энду на служебном самолете. Здесь, в типичном для Французской Ривьеры оштукатуренном особнячке Мэдоффов, укрывшемся в уголке скромного ансамбля Шато-де-Пин, они планируют побыть несколько дней, прежде чем лететь дальше, в Италию.

Но вести из Нью-Йорка так тревожны, что Мэдоффы с гостями словно приклеились к телевизору в доме, не замечая прекрасной погоды на холмах Кап-д’Антиба.

Инвестиционный банк Lehman Brothers, подлинная легенда Уолл-стрит, этим утром (после провала в уик-энд отчаянных переговоров с регуляторами и правительственными чиновниками) объявил о банкротстве. Казначейство отказалось бросить банку спасательный круг, Федеральный резерв не предложил финансовой помощи, которая привлекла бы покупателя. Теперь, после Bear Stearns, Fannie Mae и Freddie Mac, вливания денег из федеральных источников не произошло. Это крупнейшее банкротство в истории Америки.

Через считаные часы звучат мрачные пророчества: страховая фирма AIG (American International Group), еще один исполин Уолл-стрит, того и гляди, пойдет ко дну под грузом потерь на деривативах. В поисках долгосрочного капитала охваченное ужасом руководство Merrill Lynch бросается в брак «по обстоятельствам» с Bank of America. Фондовый рынок вошел в штопор, и даже бывалых ветеранов Уолл-стрит потряхивает от уже различимых ноток паники в голосах клиентов, регуляторов и телекомментаторов.

«Едем домой».

К такому решению приходят все они, не только Берни. Глубоко в основании Уолл-стрит что-то раскалывается, и отголоски этого землетрясения слышны даже здесь. Звонят в аэропорт, чтоб подготовили самолет. Спешно пакуют багаж. Когда самолет набирает крейсерскую высоту, Мэдофф, наверное, бросает последний взгляд на чарующий пейзаж, оставшийся где-то там, далеко.

Он летит навстречу страшнейшей финансовой буре, еще не зная, что свое он уже отлетал.

Финансовый мир шатается.

Lehman Brothers – банкрот. Merrill Lynch продана Bank of America – ясно же, в пожарном порядке, и акции всех брокерских фирм и банков посыпались вниз. Пока регуляторы разбирались, спасать ли AIG, и если да, то каким образом, весь рынок просел вчера на неслыханные 5 %. AIG была на грани дефолта по своим кредитным деривативам, грозя утянуть за собой своих контрагентов – других корпоративных инвесторов-гигантов по всему миру.

Наутро Казначейство объявило о пакете антикризисных мер для AIG, но от удара, нанесенного крушением Lehman Brothers, вдруг пошли трещины в других местах. Из-за срочного списания долговых обязательств рухнувшего гиганта старейший в стране фонд денежного рынка (рынок высоколиквидных краткосрочных ценных бумаг) Reserve Primary Fund «разбивает бакс» до 97 центов, нарушая однодолларовый паритет пая (в фонде денежного рынка номинальная стоимость актива фиксирована и приравнена к одному доллару). Новости подстегивают нарастающую панику. Если финансовый крах поразил даже слывшие надежными фонды денежного рынка, десятки лет заменявшие среднему классу банковский сберегательный счет, значит, безопасной гавани просто не существует.

Клиенты Fairfield Greenwich Group, богатые инвесторы, у которых Мэдофф давно ассоциируется с чем-то вроде плутократического фонда денежного рынка, жаждут ясности и покоя.

Сегодня FGG от лица директора по управлению рисками Амита Виджаверджья рассылает ободряющее письмо, начинающееся словами: «Дорогой инвестор…» В письме бегло упоминается, что в портфеле фонда Sentry нет бумаг Lehman, Bank of America или Merrill Lynch. «В настоящее время, – продолжает он, – инвестиционный портфель Sentry полностью состоит из краткосрочных векселей Казначейства США».

В нынешней буре нет ничего надежнее. Так что для инвесторов Fairfield Sentry это радостное известие и еще одно доказательство деловой сноровки Мэдоффа.

Вернее, так было бы, будь это правдой. Но это полуправда, за которой скрывается ложь, помноженная на ошибку.

Накануне в электронном письме, разосланном коллегам утром, в 10.55, Виджаверджья сообщил о своей беседе с Фрэнком Дипаскали, сидящим на телефонах на загадочном семнадцатом этаже офиса Мэдоффа. Дипаскали признался, что почти 20 % активов фонда Sentry до сих пор инвестировано в акции и опционы, самые уязвимые инструменты ополоумевшего рынка. И это вряд ли мгновенно изменится, потому что Мэдофф и Дипаскали «не хотят торговать себе в убыток сегодня и надеются на возможности выйти из этих инвестиций завтра утром или в среду».