Петер Вайдхаас - И обратил свой гнев в книжную пыль...

Из этой встречи выросла более чем десятилетняя дружба с Ясуа Симата, его личным секретарем. Наши пути пересекаются и по сей день. Для меня Япония с тех пор навсегда связана с выжидательно внимательным Симата-сан.

Соити Нома создал несколько фондов, способствовавших развитию книжного дела. Один из них — «Tokyo Book Development Center» — видит свою задачу в том, чтобы развивать книжную торговлю в Азии.

Этот Центр, не приносящий прибыли, является организацией с годовой сметой в 32 миллиона иен, половину из которых берет на себя государство, а вторую половину составляют взносы членов-спонсоров и валютные вливания из фондов ЮНЕСКО. Позднее я встречал другие такие же Центры в Латинской Америке и Африке, но ни один из них не функционировал так хорошо.

Центр стремится способствовать развитию обмена информацией о работе издательств, совершенствовать распространение учебников и других учебных и книжных пособий, необходимых для подрастающих читателей, а также оказывать посредничество в зарождении издательского дела во всей Азии.

Здесь мне преподали первый урок на тему «Проблемы книжного дела в отдаленных азиатских регионах», чем я и хотел детальнее заняться во время этой поездки. Директор Центра Сигэси Сасаки, являвшийся одновременно главой объединения японских издателей, и молоденькая переводчица Тосико Мураи приложили немало усилий, чтобы помочь мне разобраться в этом:

«Почти все страны Азии находились до недавнего прошлого под чужим господством. Их системы образования были тесно увязаны с потребностями господствующих колониальных держав. Использовавшиеся в школах и университетах учебники были почти все без исключения привозными. За счет этого иностранные издательства могли жить спокойно и безбедно. Только со времени независимости этих стран появляются свои азиатские издатели.

С момента обретения азиатскими странами независимости новым правительствам частично удалось пробить революционные изменения в политике образования и учебных планах, добиваясь их соответствия новым общественным требованиям в своих стран. Неожиданно возник огромный спрос на книги всех видов. Это был сигнал для дельцов-предпринимателей вступить в бой за свое место на издательском рынке.

Но после первого подъема энтузиазма все быстро охладели. Молодые издатели столкнулись с целым рядом проблем, оказавшихся им не по плечу. Между отдельными азиатскими странами практически не существовало кооперирования. Продукцию производили из расчета только на свой маленький местный рынок. В результате первый тираж оказывался, как правило, очень низким и потому нерентабельным. Покупательная способность азиатского населения была значительно ниже средней, что особенно отразилось на книжной торговле. Независимо от размеров издательского дома, каждый из них испытывал дефицит капитала. Банки и правительства не спешили оказывать финансовую поддержку. Что, кроме книг, мог представить в качестве гарантии издатель!

Не хватало авторов профилированных книг, прежде всего университетских учебников. И привычки читать практически тоже не было, или в лучшем случае это носило любительский характер. Не было современных типографий. Не существовало фирм-распространителей, так что даже очень хорошо изданные книги продать было трудно. Отсутствовали библиотеки. В книжной торговле ощущался недостаток морали и обязательств в платежах, не было автоматизированной инкассосистемы взаиморасчетов.

Во многих азиатских странах существовали также проблемы с языком. Приходилось обслуживать слишком много различных языковых регионов. Слишком часто вносились изменения в учебные планы. Пиратские тиражи стали правилом почти для всех стран. Авторское право охранялось только в крайне редких случаях».

Такую же безутешную картину состояния книжного дела я нашел потом почти во всех развивающихся странах. Но здесь, в Токио, я все-таки был немножечко склонен заподозрить японцев — потомков одной из ведущих в прошлом колониальных держав в Азии и тем самым как бы ответственных за удручающее положение дел в постколониальный период — в том, что они сгущают краски, рисуя мрачную картину сегодняшних азиатских проблем в книжной торговле. Может, даже, чтобы выгородить необходимость существования этого Центра и значимость своей работы. Однако мои подозрения, хочу сказать об этом сразу, не подтвердились — как раз все наоборот!

А пока, подготовившись эмоционально, я отправился к следующей станции назначения в этом азиатском путешествии, во время которого хотел составить собственную картину состояния книжной индустрии стран Азии, чтобы начать с ними ту совместную работу особого рода, какой я занимался. 16 февраля я вылетел в Южную Корею.