Бенгт Янгфельдт - Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой

В письме матери, отправленном той же диппочтой, Рауль сообщал, что у него “ужасно много дел” и он работает “день и ночь”. В настоящий момент такое впечатление, что его “первая попытка в рамках гуманитарной акции” может увенчаться успехом, хотя он и не спешит вполне в это поверить.

Под “первой попыткой” подразумевались запланированные усилия шведов по оказанию помощи венгерским евреям, имеющим отношение к Швеции. 13 июля заместитель министра иностранных дел Венгрии Михай Арноти-Юнгер сообщил, что венгерское правительство решило согласиться на предложение Швеции об операции по спасению евреев. Операция, состоящая главным образом в финансовой и материальной помощи, должна была происходить под патронажем Красного Креста. Правительство также согласилось, что венгерских евреев с шведской привязкой можно будет отправить в Швецию – “репатриировать”, согласно употребленному в документе термину. Говорили, что на позитивный ответ повлияло послание Густава V Хорти. Решение о репатриации, одобренное Гитлером 10 июля, касалось не только Швеции, но и Швейцарии, Палестины и других стран, в которые дозволялось выехать 7 тыс. 800 евреям. (Благодаря сотрудничеству между швейцарской миссией и Еврейским агентством Палестины еще в 1943 году 4 тыс. евреев были репатриированы в Палестину, но этот процесс прекратился после германского вторжения в Венгрию. Репатриацией в Палестину занималась Швейцария, поскольку миссия этой страны представляла в Венгрии интересы Великобритании, а Палестина находилась под британским мандатом.)

Первая страница списка венгерских евреев, имеющих связи со Швецией.

Шведская миссия находилась в большом и красивом здании в стиле модерн по адресу улица Гийопар, 8 в Буде, чуть выше отеля Геллерт. Владель-цем дома был Дежё фон Байер-Крушаи, женатый на шведке. До того как шведское дипломатическое представительство было повышено в 1940 году до уровня миссии, он был шведским генеральным консулом в Будапеште. У них было четверо детей, одному из которых, Сикстену, предстояло стать близким сотрудником Валленберга. На первом этаже находилась канцелярия, а также помещение, в котором проживали вахтер и водитель, и гараж. Этажом выше сидел Пер Ангер, и там же была “шифровальная”, а на верхнем этаже был кабинет посланника, представительская квар-тира и частное жилье. В помещении миссии, таким образом, для Вал-ленберга и его деятельности не было места, и он снял себе большую соседнюю виллу на улице Минервы, 1А (фотография на следующей стра-нице). От шведской миссии ее отделяла только крохотная улица Пипаш. Вилла состояла из 16 комнат, и через некоторое время в ней поселились молодые сотрудники миссии Биргит Брюлин и Маргарета Бауэр. Последняя вспоминает: “Валленбергу для его деятельности крайне требовались более просторные и многочисленные помещения, а ведь мы в “настоящей” миссии тоже занимались очень сложными проблемами, и груды бумаг все росли и росли. Так что было решено, что мы временно приютим Валленберга в нашем доме. […] При его энергии не прошло и… нескольких недель, как он организовал для себя собственные помещения”. Владелицей виллы была Мици Цвак (в замужестве Молнар), для которой шведское государство было хорошим квартиросъемщиком, так как дом тем самым оказывался под дипломатической защитой. В то время как в распоряжении Маргареты Бауэр и Биргит Брюлин было по квартире на втором этаже, семья владельцев пряталась в маленькой чердачной квартирке, где и прожила до конца войны. Они жили абсолютно изолированно, вспоминала Маргарета Бауэр, “посреди ночи тихо, как мышки, спускались в сад, чтобы немного подышать воздухом, а в остальное время жались по углам на чердаке”. В доме жил и брат Мици Цвак, ликеро-водочный фабрикант Янош Цвак, который прятался в подвале вместе с женой и тремя детьми. Госпожа Цвак была урожденная фон Валь, сестра Хайнриха фон Валя, знакомого Валленбергу по Стокгольму. Поэтому неслучайно он выбрал и снял именно эту виллу, которая подходила идеально и по местоположению.