Самолет поднялся в воздух в 13:50, взяв курс на Берлин. Раулю не терпелось отправиться в путь. “Валленберг уехал в чертовской спешке, – сообщил Айвер Олсен своему шефу Джону В. Пеле в Вашингтоне, – без инструкций и без кассы на случай непредвиденных расходов”.
По прибытии в Берлин Рауля встретили Нина и Гуннар Лагергрены. Как указывалось ранее, Гуннар работал секретарем шведской миссии в германской столице. Пока они ехали на машине из аэропорта, вспоминала впоследствии Нина, Рауль рассказывал о своем поручении и сказал, что в рюкзаке у него список “выдающихся евреев, социал-демократов и других будапештских оппозиционеров, с которыми ему предстоит связаться”. Нина с мужем жили во флигеле замка Капут в нескольких милях от Берлина, туда они и направились. Рауль полгода не виделся с сестрой и зятем, и после ужина они еще долго сидели и разговаривали. Когда около полуночи они разошлись, чтобы лечь спать, раздался сигнал воздушной тревоги: над городом летали британские самолеты, и пришлось искать убежище. В ту ночь сон оказался коротким.
Шведский посол в Берлине Арвид Рикерт заранее заказал для Рауля билет на поезд в Будапешт через два дня, на 9 июля. Это было сделано из лучших побуждений: он исходил из предположения, что Рауль захочет задержаться на денек в Берлине, чтобы побыть с сестрой. Но “Рауль рассердился”, – вспоминала Нина.
Он сказал, что “не может терять времени”. Поэтому, пообедав с Рикертом, 8 июля он уехал поездом 17:21, отправлявшимся в Вену. Вагон был набит немецкими солдатами, и, поскольку у Рауля не было билета с местом, ему пришлось ехать в тамбуре.
Из Вены Рауль сразу отправился в Будапешт. Согласно его календарю, 8 июля он должен был быть на свадьбе в Швеции, но венгерское поручение было для него важнее. Он же не мог знать, что в тот день, когда он выехал из Стокгольма, адмирал Хорти приказал прекратить депортации евреев, тем самым в один миг изменив условия поручения.
На вокзале в Будапеште Рауля встретили Биргит Брюлин из шведской миссии и водитель Тот. Молодой чешский еврей Томаш Кауфман, также находившийся в автомобиле, вспоминает: “По дороге с вокзала новый секретарь миссии господин Валленберг спросил меня, кто я и чем занимаюсь. Я рассказал правду. Тогда господин Валленберг предложил, чтобы я помогал ему в его деле. Я не мог себе представить, как будет выглядеть это дело, но все равно согласился”.
Правда, которую рассказал Томаш Кауфман, состояла в том, что он с родителями в 1942 году бежал в Будапешт из оккупированной Чехословакии, спасаясь от преследования. После вторжения немцев в Венгрию родителей депортировали в Аушвиц. Последнее, что сказал ему отец, было – надо идти в швейцарскую или шведскую миссию, где Томашу могут помочь. Помощь он получил, его взяли на работу в шведской миссии. “Я спал на дне шахты лифта, мыл машины, бегал с поручениями, ходил на почту, делал то, что меня просили, и был счастлив, – вспоминал он. – У меня было где спать, было что есть, и мне выдали удостоверение венгерского МИДа, подтверждающее, что я состою в штате шведской миссии”.
Таким образом, Рауль уже с первого момента познакомился с положением евреев и увидел конкретный пример практической работы по спасению людей, которая велась шведами в Будапеште. Кроме того, он сразу понял, что попал в воюющую страну. Будапешт, в который прибыл Валленберг, незадолго до этого подвергся мощному налету бомбардировщиков. Целью налета были военные, промышленные и другие стратегические объекты, в том числе железнодорожный вокзал, на который он прибыл.
Пер Ангер в Будапеште.
Рауль остановился в “Геллерте”, одном из самых роскошных отелей Будапешта, известном своими купальнями и расположенном в пяти минутах ходьбы от шведской миссии у подножья горы Геллерт, и сразу по приезде послал телеграмму Коломану Лауэру, сообщая о своем прибытии. “Благополучно прибыл. Пока Геллерт”. Телеграмма была отправлена 9 июля в 18:46.
Согласно календарю Рауля, он должен был на следующий день, 10 июля, обедать с Иваном Даниэльсоном, но встреча не состоялась, поскольку посол неделю назад уехал в отпуск. Поверенным в делах был Пер Ангер, и с ним Рауль встретился вечером 11 июля. Когда Рауль попросил его рассказать о положении дел, тот сказал, что “депортации из провинции проведены полностью, [но] большинство евреев Будапешта пока не затронуто”, отчасти в результате обращения шведского короля к Хорти. Тем не менее он сомневался, что немцы согласятся оставить столичных евреев в покое.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу