Михаил Болтунов - Разведка «под крышей». Из истории спецслужбы

Пока Негри заверял эмира Хайдара в желании России утвердить торговые связи, а натуралисты изучали земли «верхней Азии», военные собирали разведданные о территории, природных ресурсах, взаимоотношениях Бухары с соседними странами — Персией, Османской империей, Афганистаном, о судоходстве на Сырдарье и Амударье.

Однако, несмотря на, казалось бы, положительные итоги миссии Негри, на этом, по сути, отношения России и Бухары закончились. «Зашевелился» Петербург, только когда в 1840 году на Неву прибыло очередное бухарское посольство.

Первым пунктом посольства была просьба бухарцев ходатайствовать о защите Бухары от англичан, грозящих ей завоеванием.

Вторым пунктом: «просить содействия для обуздания хивинцев, которые постоянно грабят караваны, и ныне войдя в отношения с англичанами, начинают явно враждовать в Бухарин».

Теперь Россия пошла на торговые уступки бухарцам и решила направить научно-дипломатическую и военную экспедицию в Бухарский эмират.

Такова была в ту пору обстановка. И если подполковник Константин Бутенев был желанным гостем эмира Насруллы, то Прокофия Никифорова не особенно ждали и жаловали в Хиве. Однако это не смутило капитана. Прибыв в Хиву, он мужественно и смело отстаивал российские интересы. Заявил, что империя не позволит хивинцам собирать дань с казахов к северу от реки Эмбы, так как они являются российскими подданными. А также потребовал признания за Россией прав на восточный берег Каспийского моря. Хан ответа не дал, но обещал прислать в Оренбург своего посланника.

Были у Никифорова, разумеется, и «тайные» военные задачи. Об этом свидетельствуют документы.

9 января 1841 года Оренбургский генерал-губернатор Василий Перовский пишет военному министру в Петербург о том, что, несмотря на краткость пребывания своего в Хиве, «временный агент будет в состоянии собрать многия об этой стране сведения». И предлагает снабдить агента «заранее подробною программою вопросов».

Судя по всему, такую программу Перовский представил руководителю военного ведомства, который остался ею недоволен.

14 января 1841 года он отвечает Оренбургскому генерал-губернатору: «столь подробная розыскания о многоразличных предметах, затрудняя временного агента, не могут быть произведены с надлежащим успехом и точностью». И указывает Перовскому: «Его Величеству благоугодно, чтобы инструкция эта была сокращена… А агенту нашему вменено в обязанность собрать сколь можно подробный и точныя сведения о ханстве Хивинском в топографическом и военном отношения».

Вот что интересовало в первую очередь императора и военного министра. А поэтому итог миссии капитана Генерального штаба Никифорова следует оценивать не по дипломатическому результату, а по разведматериалам военного плана.

О том, что эту задачу Никифоров выполнил, можно судить по его письмам, отправленным из Хивы Якову Ханыкову 14 и 20 сентября 1841 года и генерал-адъютанту Василию Перовскому 2 октября 1841 года.

Затевалась новая экспедиция, и Никифоров знал об этом и давал весьма ценные советы, например по поводу маршрутов выдвижения. «Через Сыр-Дарью идти нельзя, если не иметь сильной опорной точки на реке Сыре».

Как человек сугубо военный, он рекомендует, что «для наказания Хивы достаточно три тысячи пехоты, тысячу удалых казаков и двенадцать орудий шести фунтовых, восемь горных единорогов и 12 конных единорогов. Для действующих войск операционный путь должно принять прежний, т. е. через Картамак. Сделанная в прошлом году съемка покажет места более удобныя для главного склада, как ровно места, где могут войска остановиться в ожидании снегов».

По ходу письма капитан Генерального штаба оценивает боевое состояние войска ханства. «Хивинцы сопротивляться не умеют; у них есть только дух грабежа, но нет духа воинственности. (Под духом грабежа, я разумею стремление получить добычу и желание насладиться и пользовать ею.) Войскам идти с полуторамесячным запасом, пехоту иметь на верблюдах, на каждого человека по одному верблюду, на каждого поместить и полуторамесячное продовольствие солдата».

Далее он расписывает походные порядки войск. «Первая колонна должна состоять из тысячи человек пехоты без всяких тяжестей, кроме, самых необходимых.

Вторая, боевая колонна, на переход должна бы иметь такую же сипу и запасы артиллерийские, понтонные, госпитальные и прочие. За несколько переходов от второй колонны может следовать первый вооруженный караван.