Константин Рогов - Годы

Военный Совет Группы войск тоже указал комдиву-89 на беспорядки, в частности в организации артиллерийского огня (19.11.42 г.).

Выходит не на высоте оказался начальник штаба. И Василян зря придавал такое значение строевой выправке своего начальника штаба. Строевая подготовка — хорошо, а знание своего дела — лучше!

Вражеский пулемёт, остававшийся на высоте 390,9 и досаждавший нашим бойцам, был, наконец, уничтожен 9-го ноября командиром роты ПТР капитаном Дьяконовым из противотанкового ружья.

Хотя враг и не проявлял активности, но подбросил на высоту 390,9 подкрепление, для которого оборудовались дополнительные позиции. У комдива возникло предположение, что на высотах 390,9 и 478,8 гитлеровцы произвели смену частей.

— Как ты, Рогов, соображаешь по этому поводу? Что думают об этом в полках? — спросил меня по телефону полковник.

Я поговорил с командиром 1131-го полка майором Устиновым.

— Воюют теперь явно другие, но надо уточнить разведкой.

109-й полк 176-й стрелковой дивизии успеха в бою 7-го ноября не имел. 10-го ноября он был отведён в окопы нашего 1127-го стрелкового полка и оставлен там, так как к исходу 10-го у нас оставалось всего 0,2 боекомплекта мин и снарядов. Подвоза же снарядов не ожидалось, так как они были нужнее под Орджоникидзе. Кроме того, стояла оттепель и дороги раскисли.

Командование армии, для усиления дивизии, подчинило нам ещё одну штрафную роту — 3-ю. Её отдали Устинову.

Когда командование дивизии удостоверилось в том, что противник успокоился, в частях была организована боевая учёба. Начались занятия по изучению материальной части оружия и теории стрельбы, по топографии, показные занятия с разведчиками по организации и проведению поисков.

У нас почти не осталось стрелков, поэтому нас пополнили за счёт 476-го полка 329 стрелковой дивизии (азербайджанской). Это пополнение в 882 человека было обучено.

Глаголеву, ставшему командиром 11 корпуса, присвоили звание генерал-майора. А вот Николаю Ивановичу Дементьеву, ещё нет. Хотя он отличился ещё в первые дни войны под Перемышлем, командуя там 99-й стрелковой дивизией. О том, что 99-я стойко отражала удары фашистов, упоминают в своих мемуарах маршалы Г. К. Жуков и И. Х. Баграмян, генерал армии Штеменко, отдавая должное её командиру Н. И. Дементьеву. И вот что придумали подчинённые его, они решили написать командующему армией письмо и просить его представить полковника Дементьева к генеральскому званию! Кто был инициатором этого хорошего «начинания», я не знаю, но мне об этом сказал капитан Ленков, спросив:

— Вы поддержите нас, товарищ майор?

Я с удовольствием согласился.

Заместителем у меня по политической части по прежнему был батальонный комиссар Герасимов. Но я его почти не видел, он был сам по себе. И встретил он меня равнодушно. Прибыл, ну и ладно. Зато старший батальонный комиссар Рудницкий, встретив меня, долго тряс мне руку. Жаль, что его забрали у нас в Москву и там поставили Начальником Управления пропаганды Главного Политического Управления РККА. Не зря у него было профессорское звание!

Всё-таки, интересный был человек Рудницкий! Вскоре, после того, как я вернулся в 337-ю дивизию, в штабе был очередной аврал, и все силы были очень заняты. Готовились отчётные документы по результатам окончившегося боя с эсэсовцами «Викинга». В это время в землянку зашёл Рудницкий и вместо приветствия сказал:

— Когда гора не идёт к Магомету, то Магомет решил прийти сам к горе!

После чего, прищурив весёлые глаза, запыхтел трубкой.

— Извините, товарищ старший батальонный комиссар, что мы не пришли проинформировать вас об обстановке. Я не забыл, что сегодня наша очередь, но вечер выдался очень загруженный, — поспешил объяснить Ленков.

Я и не знал, что Рудницкий, прочитав первую главу Полевого устава, в которой говорилось об организации партполитработу в РККА, стал неукоснительно выполнять его требования, в частности, о взаимной информации между штабом и политотделом. Майор Глдышев и Рудницкий договорились, что работники штаба посещают политотдел и информируют его через день. Проинформировав политотдел о боевой обстановке, штабной работник получал информацию о политической обстановке в частях. Так же через день в штаб являлся политотделец и, проинформировав начштаба или его заместителя по вопросам политработы, взамен получал сведения о боевой обстановке.

Как раз в этот день начальник политотдела дивизии не дождался представителя штаба и пришёл к нам сам. Без упрёков и иного прочего.