Константин Рогов - Годы

Боевые документы нужно было оформить в короткий срок, чтобы к утру следующего дня части смогли занять новые участки.

Военный приказ, как и всегда, оформлял я. В части сперва были посланы предварительные распоряжения, а затем выписки из боевого приказа, подготовленные вчерне. Другие документы готовили начальники отделений с помощниками.

У штаба всегда было полное взаимопонимание с комдивом. Однако, на этот раз не обошлось без стычки.

Штаб начал работу во второй половине дня. Вскоре в землянку оперативного отделения, где работал и я, поскольку приходилось помогать неопытным работникам, зашёл полковник Дементьев и присел на большой сундук, хозяйство делопроизводителя Медведева.

Полковник не мог сидеть молча, не такой был у него характер! Посидев немного, он бросил шутливую реплику Кате, с которой был в приятельских отношениях. Затем стал что-то говорить говорить Ленкову, ставшему к тому времени капитаном и начальником оперотделения вместо майора Гаевого. Что-то смешное, не относящееся, понятно, к делу. Капитан Ленков был занят работой, ему было не до шуток, но он вынужден был вежливо выслушивать находящегося в весьма благодушной, даже игривом, настроении, Николая Ивановича. А тут пришла пора отправлять боевое донесение в штаб армии, и его стал готовить помначоперотделения Яштылов, теперь уже старший лейтенант, который по телефону принялся торопить штабы полков, запаздывающие со сводками.

Короче, надо было работать, а вокруг комдива уже сгруппировались те, которых перегруппировка частей «не задевала». Это были работники 4-го и 6-го отделений, политотдельцы и другие. И само собой получились «посиделки», собиравшиеся почти ежевечернее в оперотделении.

— Чёрт бы их побрал, эти посиделки! Надо сосредоточиться, время не терпит, а им шуточки! — злился я.

Группа, собравшаяся вокруг комдива, отвлекала не только меня, но и всех остальных, занятых делом. Некоторые, тот же Яштылов и лейтенант Нестеренко, уже не столько занимались делом, сколько прислушивались к тому, что говорил комдив.

Медведев, которому нужен был сундук с документами и чистой бумагой, попросил один раз полковника подняться, чтобы что-то там взять, во второй раз не решался его потревожить.

Я намекнул комдиву, что он мешает штабу работать:

— Товарищ полковник, сундук, на котором вы сидите, всё время нужен нам. Работа задерживается.

Комдив пересел на другой ящик, но посиделки продолжались. Во втором ящике был журнал входящих и выходящих документов, а они вскоре понадобились. А тут ещё комдив нет-нет, да и спросит:

— Ну как там? Скоро будет готово?

Капитан Ленков пытался выпроводить комдива к командующему артиллерии, сказав, что тот спрашивал его.

— Скажите ему, что я здесь, — проговорил полковник и начал сосредоточенно сдирать коросту с «бытовой», как он объяснил, ссадины под левым глазом.

Происхождение ссадины и синяка под глазом Николая Ивановича, конечно, не было секретом для штабников. Это был ответ Маруси на попытку поцеловать её. Нет, Маруся не ударила Николая Ивановича, а просто не рассчитала свой отстраняющий жест. Полковник не обладал богатырским сложением, зато бог этим не обидел украинку Марусю. Николай Иванович отшатнулся, задел стол, со стоящем на нём тяжёлым танковым аккумулятором, используемым дли освещения командирской землянки. Самодельный жидковатый стол стал падать, не в первый раз! Полковник хотел его удержать и стукнулся об угол аккумулятора скулой. Всё это видел адъютант комдива лейтенант Попов и, тут же, рассказал мне, в присутствии старшего лейтенанта Авдеева. Ну, а утром комдива на НП уже «разыгрывал» комарт Дзевульский. Для ясности, ничего такого не было, просто дружеский поцелуй в щёчку. Но Маруся застеснялась.

Ох, опять я отвлёкся. Ну, а поскольку отвлёкся, то следует пояснить такое несерьёзное поведение командира дивизии. Просто он был очень рад тому, что его дивизия отлично дралась с врагом, «надрала зад» эсэсовцам, и не допустила прорыва противника! И он был очень рад тому, что его похвалил командующий армией от имени Военного Совета. Эта радость выражалась и в его благодушном поведении в штабе.

А теперь продолжим.

На очередной вопрос комдива о готовности боевого приказа, я с раздражением ответил:

— Вы же сами не даёте работать, отвлекаете нас от дела вопросами и анекдотами! В таких условиях невозможно сосредоточиться. Когда будет готово, я вам позвоню!

Полковник не на шутку рассердился и зачастил: