Олег Шишибаров - Приключения полосатого крошки

– Что такое?! Что такое?!

– Нету, – весело сообщил Гучо и снова фыркнул.

Сова исчезла в глубинах дилижанса, но через минуту уже выпорхнула наружу, уселась на почтовый ящик, стоящий возле дороги на столбике, и опустила письмо в щель. Затем она написала записку:

Барсенька!

Загляни в ящик.

Телеграфовна

После этого сова прилепила записку к ящику, вспорхнула на козлы дилижанса, закрыла глаза, и ослик вновь потащил скрипучую колымагу дальше.

Через полчаса тигренок Барсенька вернулся с прогулки, прочитал записку на почтовом ящике и, вытащив письмо, запрыгал от радости на одной ножке.

Барсеньке совсем недавно исполнился год, поэтому прыгать на одной ножке он мог сколько угодно, не стесняясь возраста.

Это был чудесный полосатый крошка, с мягкими плюшевыми ушами и блестящим пятнышком света на носу. Воспитанием полосатого крошки занимался слон Нук, старый профессор ботаники и путешественник, который жил неподалеку. История появления полосатого крошки у профессора представляет некоторый интерес для читателя, поэтому мы приведем ее здесь.

Однажды под вечер, возвращаясь из далекого путешествия, Нук заметил у обочины лесной дороги маленького тигренка. Профессор осторожно приблизился к полосатому комочку – и тот немедленно вцепился острыми коготками в ногу профессора, издавая тоненькие пронзительные вопли. Нук догадался, что тигренок голоден, вынул из саквояжа кусок сыра и протянул полосатому крошке. Громко рыча, тигренок мгновенно расправился с сыром, широко зевнул и тут же заснул. Профессор постоял, озадаченно огляделся по сторонам, но дорога была пуста: никто не искал маленькое создание, никто не бегал, причитая от горя.

Тогда Нук обдумал сложившееся положение, положил спящего тигренка в свой котелок и отправился домой.

После некоторых раздумий профессор подал объявление в газету, с тревогой ожидая новостей. Однако время шло, а о пропаже никто не заявлял. Профессор постепенно успокоился, назвал тигренка Барсенькой, и впервые в жизни приступил к воспитанию. Нук старался незаметно прививать своему воспитаннику хорошие манеры, приучать к классической музыке и много времени посвящал чтению и арифметике.

Однако надо заметить, что процесс воспитания в первую очередь нелегко давался самому профессору, ибо воспитанник был гораздо настойчивее своего воспитателя. Тигренок был очень впечатлительный и добрый, но настроение у него менялось, как цветные стеклышки в калейдоскопе. Когда полосатому крошке было весело – все вещи приобретали какой-то радостный апельсиновый оттенок, и Барсенька смеялся, и без умолку трещал, подпрыгивая от нетерпения. Но совершенно неожиданно радость застилал синий туман задумчивости, сменявшийся ледяным фиолетовым молчанием. Он ни с кем не разговаривал. Однако это проходило, и радость вновь появлялась на горизонте. Он подолгу беседовал с профессором и внимательно его слушал. Но иногда, Барсеньке становилось грустно, и он снова смотрел на мир через голубоватые хрусталики инея.

Сам профессор был достаточно уравновешен, и никак не мог объяснить себе такие резкие перемены настроения в характере тигренка. Но может быть из-за этого, Нук души не чаял в Барсеньке.

Тигренка вечно обуревали новые идеи и фантазии, и, кроме того, он требовал ежедневных писем от профессора.

Однако шло время, и Барсенька подрастал. Через несколько месяцев полосатый крошка заявил воспитателю, что хочет иметь собственный домик с почтовым ящиком. Две недели со стороны тигренка продолжались просьбы, мольбы и требования за завтраком, обедом и ужином с постукиванием деревянной ложкой по столу. Нук пытался отговорить своего воспитанника, но тот был неумолим. В конце концов, профессор сдался, однако поставил непременное условие, что Барсенька каждое утро будет завтракать у него.

Вскоре поблизости был приобретен желтый кирпичный домик, в котором Барсенька торжественно поселился. Новоселье отметили вдвоем.

После новоселья Барсенька тут же предался одному из своих любимых увлечений – чтению книг, которыми был завален старый шкаф.

Однако большинство книг начинается со скучных резиновых предисловий или сонных биографий авторов, поэтому Барсенька начал читать книги с одиннадцатой страницы, чтобы сразу же окунаться в гущу событий, пока жар познания еще не остыл.

Это обстоятельство очень сблизило Барсеньку с Корнеем Ивановичем Чуковским, который не раз говаривал: