Владимир Машошин - Сказки на ночь

Собрался Михайло Потапович, взял богатую находку и в сторону деревни, как человек, на задних лапах пошёл…

Больше его в лесу не видали.

Разные слухи ходили, одни говорили – Михайло Потапыч отправился путешествовать. Другие предполагали, что стал он царём людей. Некоторые даже уверяли, будто видели его, то здесь, то там.

Слухи росли и множились, но однажды забежал в лес охотничий пёс, Пират, он-то и рассказал, что случилось с Михайло Потаповичем.

Как-то раз, прямо среди белого дня, выскочил из лесу медведь и прямиком к людям, на задние лапы вздыбился, рычит, лапами машет. Ну, деревенские, понятное дело, перепугались, по домам попрятались.

Только хозяин Пирата, охотник Тимофей, схватил ружьё и навстречу медведю бросился, а как подошёл поближе, так и выстрелил.

Вздохнули тогда люди спокойнее, принялись медведя осматривать, глядь, у того в лапах бумажник зажат, обрадовались селяне, а больше всех обрадовался Егорка, он этот кошелёк на днях где-то обронил.

Целую неделю деревня новость обсуждала, это ж надо, чтобы охотник столько трофеев одним выстрелом добыл?

Заяц, когда услыхал, что с медведем стало, крепко призадумался.

Выходит, не каждому богатство впрок идёт, иного оно и погубить может.

Со временем забылась злосчастная богатая находка, потекла жизнь лесная по старому, как издавна заведено: зверям одни богатства, а людям другие, и путать их – только жизнь портить.

Очень-очень давно, когда первые люди только исследовали и обживали Землю, птицелов поймал множество птиц. В его силки попались: красивые павлины, голосистые канарейки, важные тетерева, шустрые перепёлки и даже дикие куры.

Попался и воробей.

Бедные птицы, запертые в тёмном сарае, вздыхали и гадали о своей участи.

– Что же теперь будет? – пыхтел тучный тетерев.

– Да уж точно ничего хорошего, – чирикал жёлтый как лимон кенар.

– Ужас! Какой ужас!.. – кудахтали куры.

В сарае было сумрачно, а воздух пах плесенью, прелой соломой и влажной землёй.

– Придумала! – пискнула взъерошенная перепёлка. – Давайте покажем птицелову наши лучшие качества, и тогда он нас точно отпустит!

– Ну, конечно! Как я сам не додумался? – оживился павлин. – Разве будет человек держать в клетке хороших птиц?

– Ура! Мы спасены!! – загалдели птицы.

– Лучше не стоит показывать человеку наши достоинства, если он узнает о них, то никогда не отпустит, – чирикнул воробей.

– Что ты такое говоришь? – пропыхтел тетерев. – Мне ещё дед рассказывал, и я точно знаю – люди ловят лишь никчёмных птиц.

– Так воробей и есть, самый никчёмный, – прокудахтала курица. – Ни голоса, ни красивых перьев, ни важной осанки.

Воробей нахохлился и стал похож на коричневый шарик:

– Может, у меня нет красивого хвоста, как у павлина, и я не умею сладко петь, как кенар, но у меня достаточно ума, чтобы помалкивать перед птицеловом.

– Вот так и просидишь здесь всю жизнь, – кудахтнула курица.

– Подумайте сами, зачем, человеку, бесполезные птицы? – звонко чирикнул воробей.

– Это воробей специально выдумывает, сам серая бездарность и нас хочет такими же выставить, – каркнул павлин.

– Ишь прохвост!..

– Серость… – защебетали птицы.

– Ну, как знаете, я вас предупредил, – и воробей отвернулся.

Вскоре пришёл птицелов.

Первыми ему навстречу вышли павлины.

Они важно прошли перед человеком и пёстрым веером распустили хвосты, птицелов ахнул:

– Ах, какие великолепные птицы! Пусть живут в моём саду, чтобы радовать взор.

И павлинов забрали в сад.

Следом выпорхнул кенар, побольше вдохнул воздуху, и полилась его волшебная песня.

Он пел так увлечённо, и так старался, что птицелов заслушался:

– Какая голосистая птица, как чудесно поёт! Оставлю её, будет услаждать мой слух.

И кенаров посадили в клетку.

Потом на глаза человеку попалась невзрачная курочка.

«Что за некрасивая птица? Ни петь, ни летать не умеет, – подумал он».

Однако курочка снесла яичко и птицелов изумился:

– Удивительно вкусно! Надо оставить её, пусть каждый день несёт мне яйца.

И курочек заперли в сарае, который впоследствии назвали курятником.

Внимательно исследовал птицелов пойманных птиц и каждой находил применение, подошла очередь воробья:

– Ну, а ты, что умеешь? Чем порадуешь?

Но воробей только глупо подпрыгивал и чирикал.