Морин Джонсон - Встречайте Круэллу!

– Мы можем поговорить наедине? – спросила у него Эстелла.

– Да, конечно.

Она старалась не оглядываться на Криса, пока шла за гитаристом вверх по лестнице, в рубку.

– Здесь, кстати, есть небольшая кухня, если хочешь перекусить... – тихо произнёс тот и кивнул в сторону двери, за которой скрывался пустынный коридор.

– Питер, – прошипела девушка, стиснув зубы. – Мне плевать на кухню. Нам надо поговорить. – Она уже и забыла, ради чего пришла в студию. Впрочем, сейчас вопрос жилья отошёл для неё на второй план. – Что она здесь делает? – выпалила Эстелла, с трудом отдавая себе отчёт в собственных действиях.

– Энджи? – спросил музыкант. – Да ничего особенного. Я просто играл ей свою песню. – Едва ли он мог сказать нечто более очевидное. – А что здесь делаешь ты?

– Я пришла к тебе домой, но тебя не было. И Том подсказал мне, где тебя искать...

– Ты ходила ко мне домой? Разве я... Стой, как ты вообще узнала, где я живу?

– Я очень хотела с тобой поговорить, – только и смогла выдавить из себя Эстелла. Она не могла рассказать музыканту, что ей негде жить, потому что она предала своих настоящих друзей ради Магды и Ричарда. А те, в свою очередь, предали её.

Питер ничего не ответил. Он лишь стоял, глядя куда-то в сторону. А у девушки от волнения закружилась голова. Она буквально слышала, как в её венах пульсирует кровь.

– Так эта Энджи... Она встречается с кем-то из группы?

– Мне просто захотелось, чтобы кто-нибудь послушал новую песню, – уклончиво ответил гитарист.

Эстелла изо всех сил пыталась вспомнить, что ещё Магда говорила про эту длинноногую особу. Кажется, она упоминала, что Энджи всегда носит белое и считает это своей фишкой. Осознание обрушилось на девушку как лавина. Чёрные волосы. Белое платье. Любовь в чёрно-белом цвете.

– Эта песня посвящалась не мне, а ей, верно? – дрожащим голосом спросила она.

Питер пожал плечами, но его щёки предательски покраснели. Коснувшись рукой лица, он, видимо, решил, что бессмысленно и дальше скрывать очевидное.

– Ну да. Это то, чем я занимаюсь... Пишу песни. О разных людях и о разных вещах. Я же играю в группе, Стелл. Это моё призвание.

– Но «Любовь в чёрно-белом цвете» – это больше чем просто песня о человеке. Это признание!

– Слушай, Стелл... – Но, кажется, музыкант так и не придумал, что сказать дальше. Он протянул руку, чтобы коснуться её лица. Но она отступила на шаг назад. – Пойми, это ведь не меняет того, что есть между нами. Того, что я чувствую к тебе... Просто люди не созданы, чтобы провести всю свою жизнь с кем-то одним. Это природа, понимаешь? Но ты всё равно моя девочка с волшебными бобами, и будешь ею всегда.

– Природа? – Она нахмурилась, вспоминая, что говорила на этот счёт Магда. «В наше время нельзя быть ревнивым собственником». Эстелла думала, что это относится к кому угодно, но только не к ним с Питером. Ведь между ними было что-то совершенно особенное. Ей казалось, что они действительно чувствуют и понимают друг друга.

Юноша до сих пор что-то говорил, но Эстелла больше не слушала его слов.

– Это не значит, что мы не можем быть вместе, – убеждал он. – Между нами ничего не изменилось.

Вот только на самом деле изменилось абсолютно всё. Девушка с трудом держала себя в руках. Ей казалось, что стены рубки дрожат.

– А как же Америка? – возмущённо спросила она.

– А что с ней? – Теперь Питер выглядел по-настоящему смущённым.

– Мы планировали поехать туда вместе...

– Думаю, ты просто не так всё поняла.

– Ты спросил, не хочу ли я увидеть Америку! Как ещё мне следовало это понять? – С каждой секундой Эстелла всё отчётливее осознавала бессмысленность этого разговора, но почему-то никак не могла остановиться.

– Да как угодно. – Может, музыкант и пытался себя оправдать, но у него хотя бы хватило совести выглядеть при этом виноватым и смущённым. – Я ведь просто спросил... Черт, да мы ведь не сможем взять с собой кого-нибудь, даже если захотим. Это вышло бы слишком дорого, а мы пока не настолько знамениты, чтобы диктовать свои условия.

– Но ты же сказал...

– Какая разница, что я сказал? Всё это случилось просто под влиянием момента. Конечно, ты можешь приехать ко мне в тур, если захочешь... На выходные или вроде того...

Эстелла похолодела. Её тело словно одеревенело. Даже Круэлла была бы сейчас бессильна.

Дверь рубки открылась, и к ним осторожно приблизился Крис.

– Я прошу прощения, – тихо сказал он. – Но у нас назначена репетиция. Начало через полчаса. Хотел вас предупредить, скоро придут Том и Чарли.