Ангел Каралийчев - Болгарские народные сказки. Том 1

— Кто это тебя надоумил? Ты до сих пор этого не делала.

— Батюшка, — ответила молодица. — Он к нам в гости пришел.

Муж обрадовался. Вошел в дом, поздоровался с тестем, подал ему подушку, чтобы мягче было тому сидеть, напоил, накормил его до отвала и спать уложил. Утром на прощанье подарил ему шубу на лисьем меху с большим воротником.

А старуха поджидала мужа у ворот. Увидела она издали лисий воротник да как заголосит:

— Ой-ой, старче, что же это наш зять проклятый делает! Меня солому есть заставлял, а с тебя, с живого, шкуру содрал!..

Жила-была на свете одна женщина, и уж такая была она недотепа! Муж ее трудился с утра до вечера, а она всё слонялась по двору без дела.

— Жена, — сказал как-то муж, — сшей мне рубаху, старая совсем износилась.

— Не одну, а целых пять сошью, — ответила жена.

Взяла она полотно, которое ткала ее мать, и пошла в лес. Набросила полотно на куст шиповника и сказала:

— Шиповник, шиповник, сшей моему мужу пять рубах!

В это время налетел ветерок, качнул ветки, они зашелестели: «Хо-о-ро-о-шо-о!»

Женщина обрадовалась и пошла домой. В это время по дороге мимо куста шиповника шел прохожий, увидел белое полотно, взял его и пошел дальше. На другой день женщина пришла к кусту и спросила:

— Шиповник, шиповник, готовы рубахи?

Куст молчал.

— Куда же ты дел мое полотно?

Куст опять ничего не ответил.

— Ну, хорошо же, я тебе покажу! — пригрозила недотепа, схватила палку и давай бить куст. Била, била, устала, пошла домой за мотыгой, чтобы выкопать куст. Копала, копала и выкопала горшок с золотыми монетами. Наклонилась, сунула в горшок руку, загребла горсть монет и говорит:

— Ого, какое крупное просо!

Понесла она горшок домой. Идет и еще издали кричит мужу:

— Эй, муженек, иди посмотри, какое просо я нашла, — сгодится весной цыплят кормить.

Муж вышел, видит: в горшке золотые монеты. Надумал он спрятать их от жены подальше, как бы она соседям не раздала.

— Жена, — сказал он. — Видишь вон то облако? Пожалуй, быть граду. Давай-ка я тебя спрячу, не то тебя еще убьет.

— Спрячь меня, муженек, очень я боюсь града, — испугалась жена.

— Только где ты меня спрячешь?

— Выкопаю яму, ты залезешь в нее и будешь там под рогожкой сидеть, пока град не пройдет.

— Ладно, — согласилась жена.

Выкопал муж яму. Посадил туда жену, сверху рогожку накинул, а на рогожку полкрынки ячменя высыпал. Сбежались куры, застучали клювами по рогоже, а жене казалось, что идет град.

«Ну и крупный же, видно, град идет», — подумала она и прильнула глазом к дырке, чтобы поглядеть. Одна курица, увидав блестящий глаз, вытянула шею и клюнула. Осталась женщина с одним глазом. А муж, пока она сидела в яме, спрятал горшок с монетами в амбаре.

Выбралась из ямы недотепа, вышла на улицу и ну хвалиться:

— Выкопала я горшок с просом — зернышки, как колесики! Догадались соседи, что недотепа нашла золотые монеты, и рассказали судье об этом. Судья позвал к себе мужа и жену. Сначала спросил жену:

— Какое ты просо нашла?

— Желтое, зернышки, как колесики.

Судья вытащил из кошелька золотой.

— Такие?

— Такие.

— А когда ты их нашла?

— Когда шел большой град, и тебе, и мне глаз выбило. (Судья был кривой на один глаз).

— Видишь, судья, что за недотепа. Никаких монет она не находила, — сказал муж.

Судья поверил мужу и отпустил их.

На следующий день муж пошел на ниву. Тут в село въехала телега, груженная глиняными горшками. Гончар шел рядом с телегой и кричал:

— Горшки продаю!

Вышла одноглазая недотепа и спросила:

— Почем продаешь?

— Отдаю горшок за крынку пшеницы.

Женщина взяла крынку, пошла в амбар за зерном. Разгребла пшеницу, наткнулась на горшок с золотыми.

— Ну и везет же мне! — сказала она. — Нашла свое просо. Дам-ка я гончару вместо пшеницы проса.

Наполнила она крынку монетами и понесла гончару. У того при виде золота глаза разгорелись, схватил он крынку, высыпал монеты в суму и кинулся прочь, забыв и про телегу, и про волов, и про горшки.

— Ох, и глупый же гончар! — засмеялась недотепа. Сгрузила она горшки с телеги, повесила на колышки плетня. Для всех место нашлось, только один, надбитый, некуда деть.

— А ну-ка, подвиньтесь! — крикнула глупая баба горшкам.