Анна Уилсон - Приключения Паддингтона 2 - История отважного медвежонка

– Я же сказал, что эта еда не такая плохая, как кажется на вид. Она гораздо хуже. Верно я говорю, Половник? – обратился он к своему соседу, который задумчиво строил на столе модель ветряной мельницы из спичек.

Заключённый по кличке Половник молча кивнул.

– Но что это? – спросил Паддингтон.

Половник добавил к своей модели ещё одну спичку, поднял голову, подумал немного и ответил:

– Кто ж его знает. – И хмуро добавил: – Никто не знает.

В разговор вступил ещё один сидевший за их столом заключённый, человек с висящими как у моржа усами:

– Тем не менее я ем это три раза в день. Каждый день. И так уже десять лет.

– А почему никто не поговорит со здешним поваром? – удивился Паддингтон. – Если повар узнает о том, что вам не нравится его еда, он, наверное, начнёт готовить что-нибудь другое.

– Поговорить с поваром? – удивлённо переспросил заключённый, сидевший рядом с ними с сонным видом. – С Кастетом, что ли?

Половник вздрогнул и внушительно сказал, глядя на Паддингтона:

– Если хочешь здесь выжить, приятель, заруби на носу две вещи. Всегда смотри в пол и никогда не пытайся поговорить с Кастетом.

Паддингтон очень серьёзно обдумал слова Половника, а затем ответил:

– Спасибо. Я это запомню.

Но Окорок, похоже, что-то задумал, потому что сказал, хитро блестя глазами:

– Но, вообще говоря, мне эта затея по нраву. Почему бы медведю на самом деле не поговорить с Кастетом? От нашего общего имени, разумеется.

Паддингтон посмотрел на своих соседей, все они сидели с задумчивыми лицами.

– Вы действительно считаете, что такой разговор может пойти на пользу, мистер Окорок? – спросил медвежонок.

– Само собой, – охотно покивал Окорок. – Знаешь, что я тебе предложу, сынок? Ты поговоришь с Кастетом насчёт еды, а мы забудем о том, что по твоей милости превратились в стаю розовых фламинго. Идёт?

И Окорок гадко улыбнулся, оттопырив пальцами край своей робы.

Паддингтон этой улыбки Окорока не заметил. Он готов был на что угодно, лишь бы замять недоразумение с окрашенными робами и установить хорошие отношения со своими собратьями по заключению.

– Хорошо, – сказал Паддингтон. – Я поговорю с ним!

Он вылез из-за стола и поискал повара взглядом. Долго искать ему не пришлось. Кастета невозможно было не заметить – во-первых, потому что на нём был надет белый поварской фартук, а во-вторых, потому что это была гора, а не человек. Кастет был таким огромным, что рядом с ним даже стол раздачи выглядел детским, а черпак в его кулаке и вовсе казался чайной ложечкой.

Фибс протянул руку, придержал Паддингтона и сказал, страдальчески наморщив лоб:

– Послушай, приятель. Я бы на твоём месте не стал этого делать.

Но Паддингтон лишь похлопал Фибса по руке и с улыбкой ответил:

– Не волнуйтесь, Фибс. Тётя Люси всегда говорила мне, что если поискать, то в любом человеке что-то доброе отыщется.

– Она никогда Кастета не видела, эта твоя тётя, – пробормотал Половник и сплюнул на пол.

Пока Паддингтон подходил к Кастету, все вокруг притихли. Заключённые сидели тихо, как мыши, и настолько боялись шелохнуться, что кое-кто из них замер, так и не донеся до рта ложку.

Паддингтон подошёл к столу раздачи и постучал по нему лапой, желая обратить на себя внимание человека-горы.

– Прошу прощения, мистер Кастет, – сказал медвежонок.

Повар медленно повернулся и сердито проворчал, нависая над Паддингтоном:

– Ну, что тебе?

Все заключённые продолжали сидеть, затаив дыхание, а надзиратель поднёс к губам рацию и нервно прошептал в трубку:

– Пришлите врача в столовую. Срочно!

Паддингтон со страхом посмотрел на громадного Кастета и робко спросил:

– Я хотел спросить, не можем ли мы с Вами поговорить насчёт еды?

– Пожаловаться хочешь? – спросил Кастет, и по его лицу начала медленно расплываться улыбка.

– О нет, нет! – поспешно заверил его Паддингтон. – Жаловаться я не собираюсь.

– А жаль, – сказал Кастет. Он продолжал улыбаться, но глаза у него оставались холодными как лёд: – Я люблю, когда люди жалуются на мою еду.

Он накрыл ладонью лежавшую на столе скалку и обхватил её как спичку.

– В самом деле? – переспросил Паддингтон, чувствуя некоторое облегчение. – В таком случае я должен Вам заметить, что еда, которую вы готовите, отвратительная на вид и ужасная на вкус, а Ваш хлеб... – Медвежонок схватил со стола длинный французский батон – багет – и ударил им Кастета по голове так, что у того тюремная шапочка съехала набок. – Думаю, тут и сказать-то нечего, правда? – продолжил Паддингтон. Каждое его слово эхом отдавалось в мёртвой тишине, повисшей над столовой. Кастет же лишь ещё крепче сжал в своём кулаке скалку. – Мне кажется, Вам нужно полностью пересмотреть всё меню, – вернулся к начатому разговору Паддингтон. – Я понимаю, Вам мало денег выделяют на продукты, и всё такое прочее, но для начала можно хотя бы немного соуса в еду добавить, что ли.