Виктор Виткович: Сказка среди бела дня

- Я за тобой, - сказал он.

Держа в зубах гвозди, дядя Вася посмотрел со стремянки. Лёля вскочила и забилась в угол, а Митя храбро её заслонил.

- Это кто? - спросила девочка с золотым носом. - Твой дедушка?

- Не знаю, - сказала Лёля, дрожа от страха.

Дядя Вася вынул гвозди изо рта.

- Кто вы такой?

- Старый год, - важно сказал старичок и отстранил рукой Митю.

Ребята повскакали с мест.

- Что он сказал?.. Что сказал?.. Кто он?..

Старичок взял Лёлю за руку; она умоляюще прошептала:

- Не отдавайте меня…

Митя уже хотел броситься на старичка. Но со стремянки слез дядя Вася.

- Зачем вам девочка? - спросил он.

- Мне нужно остановить её сердце.

Ребята попятились, со страхом поглядели друг на друга.

- Сумасшедший… - прошептала девочка с золотым носом и спряталась за Митю.

Дядя Вася внимательно разглядывал старичка. Старичок как старичок, даже на вид симпатичный, а так разговаривает!

- Зачем останавливать сердце? - спросил дядя Вася с недоумением.

- Остановить время.

Тут большие школьные часы будто догадались, что хочет ответить дядя Вася, захрипели, пробили одиннадцать раз и пошли дальше. И дядя Вася сказал:

- Время остановить нельзя.

- Я лучше знаю, что можно, а что нет, - сказал старичок и потащил Лёлю за руку к двери.

Митя кинулся на старичка, вырвал Лёлину руку, крикнул: «Не отдадим!» И ребята встали стеной, закрыв Лёлю.

- Это моя девочка, нехорошо, - сказал старичок.

- Вот что, - сказал дядя Вася. - Ваша девочка или не ваша, мы не знаем. Идите в сельсовет, там разберутся.

Старичок обиженно посмотрел на дядю Васю, потом на ребят, потом на Лёлю, скрипнул зубами и вышел.

- Психический, - сказал дядя Вася, покрутив головой. - Но ничего, тихий.

- Это не психический! - закричал Митя. - Ребята, я его знаю! Ему осталось жить тринадцать часов, он не хочет уходить! Он решил остановить Лёлино сердце! Он не врёт! Это Старый год!..

- Зато ты врёшь, - сказал Тимошкин. - Опять сказки рассказываешь!

- Я не сказки…

Но Митю отпихнули и повернулись к Лёле. Она уронила голову на стол среди золотых орехов, по столу пошли золотые потёки. Ребята окружили её, не зная, как утешить.

- Не плачь, - всхлипнула девочка с золотым носом.

Дядя Вася заглянул в синие заплаканные глаза Лёли.

- Откуда ты, девочка?

Лёля вздохнула два раза - коротко, как всегда после слёз в детстве, и сказала:

- Не знаю.

- Ну как же не знаешь, - улыбнулся дядя Вася. - Где твои папа и мама?

- Нету.

- Сиротка, - тихо сказал дядя Вася.

Все пододвинулись к ней ближе. А Зоя, девочка с золотым носом, незаметно положила ей в карман горсть «сливочных коровок». Дядя Вася продолжал:

- Откуда ты приехала?

- Не помню.

Митя, который влез на скамейку, чтобы попасть в первый ряд, выпалил:

- Я её слепил!

Но его снова оттиснули. Дядя Вася продолжал:

- Как же так не помнишь?

Стараясь что-то вспомнить, девочка негромко заговорила:

- Я помню зелёные волны… Море… Белую пену…

- Ты была на пароходе?

- Нет… Около парохода…

Ребята с изумлением глядели прямо в рот Лёле.

- …И помню ещё… Вокруг облака… Небо…

- Ты летела на самолёте?

- Нет… Рядом…

Митя подпрыгнул на скамейке:

- Дайте я объясню!

- Не мешай! Отстань! - крикнули ребята.

- Ладно, - сказала Зоя. - Пусть объяснит!

Митю пропустили вперёд, и он пылко сказал:

- Она говорит правду! Она была, знаете, кем? Водой в море! Капелькой в облаке! Честное пионерское, я её слепил из снега…

Но Митю вытеснили в последний ряд.

- Ребята, - сказал дядя Вася, взглянув на школьные часы. - Скоро полдень, а ёлка ещё не готова…

И, взяв в зубы гвозди, полез обратно на стремянку.

Мимо изб, где пекли и жарили к празднику, шёл старичок, жалобно бормоча под нос: «Вот сказал - не уйду, и не уйду! Не хочу уходить! Не хочу! Ни за что не уйду…»