Лучано Мальмузи: Неандертальский мальчик в школе и дома

– Почему птицы летают, а люди – нет?

– Как рыбы дышат под водой?

– Куда уходит солнце, когда наступает ночь?

– Почему вода не течет в гору?

– Как далеко от нас звезды?

– Почему Луна никогда с ними не сталкивается?

– Почему радуга отодвигается, когда я хочу потро­гать ее?

– Почему гром гремит так громко?

– Почему огонь жжется?

– Почему вода гасит огонь, а не огонь сжигает воду?

– Почему мне приходят в голову все эти «почему»? Ночью, пока все спят, он ворочается под шкурами и придумывает уйму всяких хитроумных фокусов; потом, проснувшись, пробует, что из этого получится, и так поглощен своими экспериментами, что не замечает ни­чего вокруг. Из-за всего этого мы его и называем Ум­ником.

– А для чего он, этот твой эксперимент? – спраши­ваю я.

– Чтобы перевозить тяжести. Видишь, как эта дере­вяшка скользит по льду? А теперь представь себе боль­шой кусок коры, куда мы положим шкуры и другие предметы. И не нужно будет так надрываться…

– Деревяшка катится вниз под горку, – замечаю я. – А наверх как ты се потащишь? В жизни, увы, не толь­ко вниз катишься, а и наверх саночки везешь!

Умник щиплет светлую бороденку и стирает зарубки с дубинки для записей.

Я дружески хлопаю его по плечу:

– Не горюй, что-нибудь придумаешь… Тем временем, сгибаясь под тяжестью дубленых кож, к нам подходит, отдуваясь и пыхтя, еще один мальчик.

– Неужели, Уголек, ты несешь в шко­лу все твои рисунки? – участливо спра­шиваю я.

– Хочу показать их учителю…

– Мог бы выбрать несколько штук. Не успел я договорить, как происходит катастрофа.

Споткнувшись о корень, Уголек кубарем летит на землю.

Мы бросаемся на помощь: бедняжки со­всем не видно из-под тяжелых кож.

С трудом мы вытаскиваем его, исцара­панного, грязного, в синяках, – но, едва об­ретя дар речи, он спрашивает прерываю­щимся голоском:

– Рисунки… мои рисунки… пропали? Нет, утешаем мы друга, его шедевры не пострадали. Только голова.

– Вот он, груз культуры! – вздыхает Ум­ник.

Чуть дальше нас догоняет Кротик.

Скорее, пытается догнать.

Кротик – самый близорукий из всех обитателей Вурмского ледника.

Двигаясь на наши голоса, он натыкается на деревян­ный шест Тотема-Солнца, потом падает на Тотем-Луну, отскакивает к хижине дяденьки Бобра и заваливает ее. Наконец спотыкается о камни очага и летит прямо в пепел.

Хорошо еще, что огонь погас!

Молния, мой приятель, подбегает к нему, помогает встать. Бедный Кротик похож на живого мертвеца: пепел пристал к слою бизоньего жира, которым мы ма­жемся каждое утро, чтобы уберечь лицо от холода.

В нашей компании Молния – самый хитроумный, самый смелый, самый неутомимый, самый великодуш­ный. Девочки нашей деревни с ума по нему сходят, но он на них и не глядит, потому что глаз не сводит с Бе­резки.

Вот только жаль, что Березка не глядит на него, по­тому что глаз не сводит с Умника, а тот на нее не гля­дит, потому что вечно питает в облаках: возникни пе­ред ним сам мамонт, он и ухом не поведет.

Тем временем мы подошли к хижине Березки.

Березка – красивая ледниковая девочка, у нее длин­ные светлые волосы и бородка того же цвета (в нашем племени и у девочек растет борода, правда, не такая длинная, как у мальчишек). Она дочка шамана, Пол­ной Луны, и его прекрасной половины, Луны-на-ущербе.

– Привет, Умничек, – щебечет Березка. – Хочешь сладкой смолки?

– Почем? – спрашивает Умник.

– Для тебя – даром! – улыбается девочка, хлопая густыми ресницами.

– Ну так и я возьму, – встревает Морж.

– А ты плати десять кремней, – ворчит Березка, протягивая ему смолки.

– Раз так, они мне не нужны, – бесится Морж, на­хохленный, высокий, плотный, как медведь. Бьет де­вочку по руке – смолки падают на землю.

Молния бросается на защиту своей дамы: удар – и Морж валится в пыль. Свисток и Мячик приходят Моржу на подмогу…

Начинается куча-мала, но вот откуда ни возьмись появляется Рука-на-расправу-легка, один из старейшин, тот, кому вменено в обязанность наказывать непослуш­ных ребят.

С ним еще двое, Испепеляющий Взглядом и Насуп­ленный Лоб.

Рука-на-расправу-легка потирает свой кулачище, разминается перед работой.

– Что здесь творится? – гремит Испепеляющий Взглядом.

– Ничего… ничего, – бормочет Морж, торопясь встать. – Я поскользнулся…

Рука-на-расправу-легка несколько разочарован: кре­пенького, плотного Моржа лупить одно удовольствие. Не то что Мячика, в котором одни кости.