Софья Прокофьева - Замок Чёрной Королевы

— Зато я знаю, теперь недалеко, — стараясь оправдаться, проговорил Гном.

Ноги Алины дрожали, колени подгибались.

Они пошли за жёлтым огоньком Гнома. Опять пустые залы, коридоры, лестницы. Железные лестницы чуть звенели под ногами, Алина догадывалась, что они опускаются всё ниже и ниже. Темнота спустилась, откуда-то потянуло сыростью и холодом.

— Ну, добрались, — уныло сказал Гном. — Я, как обещал, всё сделал, да только что хорошего?

Он поднял фонарик и осветил низкий каменный подвал. На высоком постаменте стоял гроб из тяжёлого, тёмного дерева, наполовину укрытый полусгнившей парчой.

— Ни за что! — в страхе вскрикнула Алина и прижала ладони к щекам.

— Ну, ну, ну, — ласково проговорила Белинда. — Нечего трусить, Алиночка, дело надо делать. Добудем кольцо, и назад. Эй, Гном, ну-ка, подсоби!

Белый попугай потянул клювом пыльную парчу. Гном, кряхтя, навалился на крышку гроба, кошка уперлась в неё передними лапами.

Крышка гроба, скрежеща, отодвинулась. Пахнуло запахом застоялого болота и старых засохших цветов.

— Ни за что не полезу! Фигушки! Хоть убейте… — Алина попятилась к лестнице.

Белинда, гибко изогнувшись, прыгнула под тёмную крышку гроба. Свет фонарика высветил большую руку, серую и неподвижную. Тускло блеснуло кольцо на среднем пальце.

— Алиночка, лезь сюда, и нисколько не страшно, — донесся голос Белинды. — Он не шевелится и, похоже, не дышит. Лезь ко мне.

Алина наклонилась над гробом. Казалось, сердце её навсегда остановилось, замерло в груди.

Вот она — рука. Какая большая, даже на вид холодная.

— Полезай ко мне, — с мольбой проговорила Белинда. — А то не снимешь кольцо, ни за что не снимешь!

Алина перекинула одну ногу через край гроба. Ей казалось, если она залезет туда, крышка задвинется и она там останется навсегда. Ухватилась за кольцо. Ну же, ну! Кольцо никак не сходило с согнутого пальца.

Гном освещал мёртвую руку. Дальше всё тонуло в темноте, но Алина и смотреть туда боялась.

Господи, как страшно! Алина дёрнула изо всех сил… И вдруг кольцо легко скользнуло ей в ладонь. Алина выскочила из гроба, с маху стукнувшись головой о край тяжёлой крышки. Белинда за ней. Гном сидел на корточках, одной рукой закрыв лицо, другой выставив вперед фонарик.

— Эй, дурень, положи фонарик, помоги крышку задвинуть, как было. — Попугай деловито расправил сгнившую парчу.

— Ф-фу! — перевела дух Белинда.

И никто не заметил, как над их головами пролетел чёрный попугай и словно растворился во мраке.

— Ну, теперь пошли назад к Королеве, — нетерпеливо сказала Алина, сжимая в руке кольцо.

Неожиданно из закрытого гроба послышался глухой, еле слышный голос.

— Храни тебя Господь, милое дитя в платье с таинственными кружевами. Я сам сковал, себе на горе, это кольцо из меди, серебра, золота, стали и железа. И вот уже сколько лет я лежу здесь ни живой ни мёртвый. Иногда мне кажется, что я вижу ворота и перед ними святого Петра. Иногда только туман, туман, какие-то светлые тени… Кольцо не отпускает меня. Только чистая душа могла снять кольцо с моей руки. Теперь мой дух свободен, он полетит туда, ввысь, далеко-далеко. А моё тело предадут освященной земле. Ты, девочка…

Но Алина больше не слушала его. Дрожа и спотыкаясь, она бросилась к лестнице, ведущей наверх. Скорее, скорее, подальше от этого страшного места.

— Чего ты боишься, глупышка? — послышался позади неё тонкий голос Гнома.

И вдруг стук падения и звон разбитого стекла.

— Ой, ой! — жалобно заголосил Гном. — Я упал и разбил свой фонарик. Самый лучший на свете. Такой любимый. О, горе! Кому я теперь нужен без моего фонарика?

— Включаю глаза! — сурово проговорила старая кошка, и два зелёных луча вонзились в темноту, освещая крутые ступени.

— Мой фонарик! — продолжал жаловаться Гном. — Мое сокровище, моя радость! Все Гномы меня уважали, мне завидовали…

— Обойдусь и одним глазом, — вздохнула старая кошка. — В конце концов, и один глаз неплохо…

Она ловко вынула свой ярко светящийся глаз, с нежностью повертела его в лапках, ещё раз вздохнула и затем ловко укрепила его на изогнутом крючке, где прежде висел золотистый фонарик.

— Какая роскошь! — в восторге воскликнул Гном, высоко поднимая зелёный фонарик. — До чего же ты добрая, Белинда! Впрочем, тебе всё равно. Ты такая облезлая и страшная. Твоя красота уже в прошлом.