Народные сказки - Индийские сказки

Бадшах сначала хотел казнить жену. Но разве может влюбленный убить свою возлюбленную? И он решил втайне: «Вместо жены надо казнить раба». Дал знак палачу и приказал:

— Сейчас же отруби голову этому рабу!

Палач выслушал приказ, забрал с собой юношу, посадил его на лобное место и сказал:

— Слушай, несчастный, пойманный роком! Неужто ты не знал, что она супруга бадшаха? Да разве можно сойтись с нею и не погибнуть? И как только ноги твои осмелились вступить в царский терем?

— Не говори так, — отозвался юноша. — Она моя родная мать. Когда мой отец скончался, она вышла замуж за бадшаха, но постеснялась рассказать ему про меня. Я не лгу! Убей меня или отпусти.

Палач сжалился над юношей и не стал его убивать. «Если бадшах узнает, что это сын румской царевны, — подумал он, — он, из любви к своей жене, прикажет мне привести юношу назад. А если я его не приведу, он скажет: „Зачем ты его убил?“ — и меня самого казнит другой палач».

Вот чего опасался палач. Подумал он подумал и сказал бадшаху:

— Прибежище мира! Этого смертника я убью в таком глухом месте, где даже воды нет.

И вот он увел юношу к себе домой и спрятал его.

Спустя два дня палач явился к бадшаху и доложил:

— Прибежище мира! Голова раба упала жертвой к вашим благословенным стопам.

Выслушал бадшах эти слова, и пламя гнева его немного остыло. А румская царевна поверила палачу, и огонь материнской любви запылал в ее сердце еще жарче.

Сама не своя, она думала: «Какая стряслась беда! И сын мой умер, и мужа я потеряла».

Но вот как-то раз одна старуха, что жила во дворце, спросила ее:

— О госпожа! О ком ты так тоскуешь в дни своей молодости? Почему круглые сутки лежишь, уткнув лицо в подушку?

Тогда румская царевна поведала ей обо всем и добавила:

— Вот что случилось со мною!

— Не горюй, повелительница, — проговорила старуха. — Я хитростью заставлю бадшаха сжалиться над тобой и приведу его к тебе в терем.

— Мать милосердия! — промолвила румская царевна. — Найди только лекарство от этой муки, и я наполню твои карманы и пазуху драгоценными камнями.

И вот однажды старуха подошла к бадшаху, когда тот сидел один, и проговорила:

— О царь царей! Да паду я твоей жертвой! Вот уже несколько дней, как я вижу, что ты печален. Отчего это? Все ли у тебя благополучно?

— О мать добродетели, — ответил бадшах. — Скорбь у меня неисцелимая, а страдаю я так, что и выразить этого не могу. Горе мое в том, что жена моя вызвала из Рума одного раба и полюбила его. Раба я казнил, а жену не смог казнить: ведь один только бог знает, где правда, где ложь, а она — моя возлюбленная. Если я убью ее без расследования, а потом все окажется ложью, позор мне будет и душа моя придет в смятение. Вот какой завязался узел, и вот почему я так печален.

Выслушала его старуха и сказала:

— Не горюй, бадшах! У меня есть один амулет. Стоит положить его на грудь спящему, как тот, сам того не ведая, расскажет обо всем, что с ним случилось в жизни. Позволь я напишу несколько слов на этом амулете и передам его тебе, а ты положи его на грудь своей супруге. Тогда она выскажет все, что у нее на душе.

— Неси скорей амулет! — приказал бадшах.

Старуха быстро принесла бадшаху амулет, а сама пошла к румской царевне и сказала ей:

— Нынче ты, государыня, с вечера притворись спящей. А когда бадшах положит тебе на грудь амулет, ты словно во сне расскажи ему все про себя.

И вот, когда наступила ночь, бадшах положил амулет на грудь жене, и она сразу же стала рассказывать о своем первом муже и сыне.

Как услышал бадшах ее слова, разбудил ее и стал ласкать. Потом прижал к своей груди и молвил:

— Душа моя! Почему же ты раньше не открыла мне своей тайны?

Она смутилась и сказала:

— А что я скрыла?

— То, что он был твоим родным сыном, — ответил бадшах. — Зачем ты говорила, что он раб?

Румская царевна опустила глаза и прошептала:

— Стыдно мне было. Как я могла сказать об этом?

Выслушал ее бадшах, тотчас призвал палача и приказал ему:

— Скорей приведи ко мне того юношу! А если он уже казнен, скажи, где его могила.

— Прибежище мира! — ответил палач. — Я его до сей поры не казнил. По милости божьей, он жив и здоров.