Туве Янссон - Муми-тролль и комета

— Я готова спасать тебя от каракатиц хоть несколько раз в день.

Путники двинулись дальше.

Теперь дно устилал мелкий ровный песочек, по которому можно было идти и без ходулей. Раковины здесь лежали не такие мелкие, как на побережье, а огромные с завитушками и самых необыкновенных расцветок: и красные, и голубые, и зеленые в черную крапинку.

Среди раковин расхаживали большущие крабы и вели дискуссию. Они удивлялись, куда ушла вся вода и когда вернется.

— Слава богу, что мы не медузы! — говорил один краб. — Они, бедняги, минуты не могут без воды. А нам и на суше неплохо!

— Жалко мне всех, кто не краб, — говорил другой. — Очень может быть, бог решил оставить одних крабов!

— А, ну-ка, подпусти им зайчика! — попросил Муми-тролль. Девочка поймала в зеркальце комету и стала слепить крабов в глаза. Поднялась суматоха. Крабы скакали боком по песку, наползали друг на друга, прятали головы под камни.

Весь день путешественники шли по пустынному морскому дну, который с сотворения мира лежал под толщей воды.

Потом пали сумерки. Стояла необычайная тишина. Не было ни каких привычных, знакомых звуков: шелеста листьев, пения птиц, шума воды.

Страшно было развести костер, страшно было и улечься спать среди неведомых опасностей, которые могли здесь подстерегать.

В конце концов, они решили заночевать на вершине скалы. Договорились дежурить по очереди всю ночь. Муми-тролль взял на себя первую вахту и следующую, за подружку.

Все тесно прижались друг к дружке и заснули, а он сидел и обозревал мрачное морское дно. По песку, залитому красным светом кометы, угрожающе стлались черные тени скал. Глубокая печаль охватила Муми-тролля, он представил себе, как должно быть, испугалась Земля, увидев приближающийся к ней огненный шар.

Он думал о том, как сильно любит все: и лес, и море, и дождь, и ветер, и солнце, и траву, и мох… — и что жить без всего этого невозможно!

«Ничего, — думал он. — Мама и папа знают, как все это спасти».

Комета стала ужасающе огромной. Вокруг нее дрожала корона из огненных языков. Дно постепенно поднималось. До края бывшего берега оставалось недалеко. Вот вдали они увидели какую-то темную полоску, она становилась все шире.

— Лес! — догадался Снусмумрик. — Настоящие зеленые деревья!

Они отбросили ходули и побежали.

— Теперь-то уж долина недалеко! — воскликнул Муми-тролль. Снорк стал насвистывать, а его сестричка сорвала цветок и украсила свою челку.

По пути им встретился домовой на велосипеде. Он весь вспотел и раскраснелся. Домовые носят свои шубы всю жизнь, не снимая. На багажнике велосипеда были прикреплены саквояжи и мешочки, на руле болтались пакеты и сетки, а за спиной домовой вез сына.

— Переезжаешь? — крикнул ему Снифф.

— Все жители Муми-дола снимаются с места, — отвечал домовой. — Никто не хочет дожидаться кометы.

— А откуда известно, что она ударится именно там? — спросил Снорк.

— Так сказал Ондатр! — крикнул домовой и, удаляясь, пожелал — Да хранит вас покровитель всех троллей!..

— Как бы там не было, папа и мама нас дождутся, — сказал Муми-тролль.

Они повстречали еще беженцев, еще, потом целую толпу. Они шли пешком, некоторые ехали в тележках, а иные даже везли с собой свои дома.

Все в страхе поглядывали на небо, и никто не останавливался поболтать.

— Странно, — сказал Муми-тролль. — Мы спешим в самое опасное место, а боимся меньше, чем те, кто бежит оттуда.

— Это оттого, — объяснил Снифф, — что мы ужасно храбрые.

— А мне кажется, это оттого, что мы лучше знаем комету, — сказал Муми-тролль. — Мы первые узнали от профессоров, что она летит к Земле, и когда прилетит. Мы видели, как она постепенно росла из крохотной искорки.

— Пока тебе не страшно, — сказала сестрица Снорк, — мне тоже не страшно.

Вскоре они повстречали пожилого хемуля, он сидел на обочине и держал альбом с почтовыми марками.

— Суета, беготня… — ворчал Хемуль. — Всюду толпы, но никто не желает объяснить, что собственно происходит?

— Добрый день, — вежливо поздоровался Муми-тролль, хотя денек был может быть самый недобрый из всех. — Вы, дяденька, случайно не родственник Хемулю в Одиноких Горах? Тому, что с сачком?

— Он мой двоюродный брат, кузен, — сердито ответил Хемуль. — Осел, каких мало. Я прекратил с ним всякие отношения.

— Почему? — поинтересовался Снифф.

— Потому что он ничем не интересовался, кроме своих уродливых бабочек, — хмыкнул Хемуль. — Ему, хоть земля под ногами тресни, все равно ничего не заметит.