Тэд Хьюз - Вампир по имени Клыкк и поцелуй Истины

На него сбросили телевизор. Пока Том снимал его с головы, счастливая пара куда-то исчезла, а улицу за окном наводнили крики.

Вампир ухватил Томаса за ворот.

Люди, выбегавшие из домов на улицу, попадали наземь от страха: у них на глазах огромная летучая мышь, которая что-то несла в своей пасти, вылетела из парадной двери и исчезла в небе над уличными фонарями.

Теперь Вампир полетел за город. Крошечный как пчела, он опустился на кепку фермера, выезжавшего на тракторе в поле. Увидев Томаса, фермер подумал: «И этому нужна работа». Он свесился из окошка кабины и прокричал: «Даже не надейся!» - и выехал за ворота, громыхая плугом о четырех лезвиях.

Томас поспешил за ним и прокричал, перекрывая грохот: «Вы не могли бы мне помочь? Можно спросить у вас кое о чем?» Но фермер гаркнул в ответ: «Некогда! Время – деньги. У меня не проси!» - и напялил наушники, включил радио и завел мотор, так что каждый винтик стал казаться мутным пятном. Трактор двинулся по полю, а Томас остался стоять, растрянно глядя на темные полосы влажных борозд, в которых скручивались и раскручивались обрубки земляных червей.

На этот раз Вампир влетел в студию художника. Художник был чем-то похож на Томаса: высокий, мускулистый, с длинными черными усами. Его руки были заляпанны краской. Он сосредоточенно выводил на полотне розовые и голубые поперечные полоски.

Томас изложил скороговоркой суть дела. Художник, не отрываясь от своего художества, поглядывал на Томаса одним глазом. Наконец, он сказал очень тихо: «Явно не в себе!»

И внезапно разъярившись, ловкими быстрыми мазками он нашлепал пятна синей краски Томасу на нос и на уши и велел убираться восвояси и не отвлекать его понапрасну - сумасшедших на своем веку он и так повидал достаточно.

Томас обладал невероятным терпением – он всегда ощущал в себе убийцу вампиров, и потому очень старался держать себя в руках. Но тут терпение его лопнуло: он поднял художника над собой и, будто скалку, прокатил его по палитре, разбивая банки и давя тюбики с краской. А напоследок, в порыве отчаяния, Томас испачкал им стены, швырнул его на мольберт – от чего тот сломался, – и вышел вон.

Вампир простонал:

- О где же, где найти того человека!

- Его нет вообще! – прорычал Томас. – Не делай из меня идиота. Теперь послушай, что я скажу: Милашка – моя жена, и я иду за ней. А ты пойдешь со мной и вернешь ей прежний вид, и закончим этот спектакль.

И Томас, схватив Вампира за ухо одной рукой, другой уткнул в него дуло пистолета с полным барабаном серебряных пуль.

На мгновение повисла тишина. И Вампир, облизнув рыло, произнес:

- Ладно. Последний раз. Если не выйдет – даю слово, она будет твоей. А я отправлюсь в Египет и навек заточу себя в Пирамиде.

Томас ослабил хватку.

- Только в последний раз. В самый последний.

И он глубоко вздохнул, закрыв глаза, будто произнося короткую молитву.

Томас и Вампир присели у дороги на опушке леса. Вампир напряженно думал, нервно морща лоб.

Томас знал, что творилось у него на душе.

- Только теперь – наверняка! – пригрозил Томас. – Иначе – Пирамиды!

Но Вампир и так был на грани отчаянья. Он понятия не имел, где искать. Он знал лишь одно: тот, кого они ищут, существует на самом деле. Чудеса бывают. Время можно обратить вспять. Ошибки можно исправить. Он точно знал, что это правда.

И вдруг им послышилось: «Спасите!»

Вампир глянул наверх. Томас взглянул на Вампира.

«Спасите!» - снова послышался слабый голос.

- Это девушка, - сказал Томас, поднимаясь на ноги. – И она где-то рядом.

- Странно! – сказал Вампир.

- Что странно? – спросил Томас.

Они прислушались.

«Помогите!» - снова донеслось до них.

- Она под землей, - сказал Вампир. – Голос отдается у меня в стопах.

Так они стояли, прислушиваясь, и гадали – а тем временем на обочине дороги появилась высокая, седая старуха в пыльных кожаных ботинках, выцветшем красном платье и черной кожаной тужурке. Она бодро шагала, пригнувшись под тяжестью потрепаного рюкзака, и в довершение ко всему, дымила трубкой! Вампир и Томас изумленно смотрели на нее. Поравнявшись с ними, старуха остановилась и пристально взглянула на Томаса.

- Большой Человек, - сказала она, - покажи мне свою ладонь. И я расскажу тебе то, что ты не можешь услышать.

Томас протянул руку ладонью вверх. Он готов был принять помощь от кого угодно. Цыганка стала разглядывать мясистую ладонь, все еще в пятнах краски, глубокие складки, мозолистый указательный палец.