Тэд Хьюз - Железная Женщина

Занятия в школе закончились, и начались весенние каникулы. Люси шла домой по дороге через болота, прогуливаясь по обочине вдоль зарослей камыша, и как раз подходила к мостику над глубоким водостоком. Она называла это место Выдрин Пир, потому что однажды видела там выдру, которая сидела на самом краю моста, над черной водой, и поедала угря. С тех пор миновало три года. Но всякий раз, приближаясь к этому месту, она с волнением и надеждой смотрела в сторону моста.

Сегодня на мосту, как обычно, было пусто. Проходя по нему, она поглядела в просвет между решетками перил. Она всегда так делала – вдруг оттуда, из черной воды, на нее посмотрит выдра – или, может, она как раз будет там проплывать.

И сегодня в воде что-то было. Но что? Она перегнулась через ограду и присмотрелась.

Глубоко в темной воде извивалось что-то белое. Какая-то рыба?

Вдруг она поняла: это был угорь, но вел он себя очень странно. Сначала она подумала, что угрей двое и они дерутся - но нет, всего один. Он скручивался и раскручивался. Потом стал носиться кругами, продолжая извиваться. Потом высунул хвост из воды - и штопором зарылся в ил, подняв со дна серое облачко. И вынырнул опять, высунув голову из воды. Люси видела, как открывается крошечный рот, видела острую мордочку, бледную полость рта.

Потом он скрутился в узел - маленький угорек, не больше фута.

Словно в танце, он извивался, кружился, метался, и течение уносило его все дальше. Вскоре его уже не было видно под блестящей поверхностью воды. Затем, ярдов через двадцать ниже по течению, его голова вновь показалась над водой - и, завертевшись, исчезла. И снова показалась - и снова исчезла. И опять все повторилось.

Что с ним стряслось? Она смотрела, как угорек выныривает и открывает рот, и у нее что-то сжалось внутри. Ей хотелось взять угорька в руки и помочь ему. Ему нужно было помочь. Что-то с ним было не так.

Она смотрела на гладь воды в крапинках света - там вдалеке, где канал сворачивал в высокие заросли тростника, - и в этот миг ощутила еще кое-что.

Голова у нее закружилась и ноги подкосились – она даже не сразу поняла, что случилось. Она ухватилась за перила моста и расставила ноги. Ей показалось, что сами перила дрожали, и от этого - ее руки.

Что это?

Грязная цапля с тревожным криком поднялась из зарослей тростника. Она взлетела – но не так, как летают обычно цапли - медленно, царственно: она билась и молотила обвисшими крыльями, будто карабкаясь вверх по невидимой лестнице, а поднявшись высоко над болотами, кувырком понеслась к морю. Там, на болотах что-то сильно ее напугало. Но что? Птица была так испугана, что Люси самой стало страшно.

Болото всегда было безлюдным местом. Теперь она ощутила, как тут одиноко. Она стояла, глядя в небо – над ней медленно плыл необъятный голубовато-розовый облачный купол. Она опять посмотрела вдаль - туда, где водосток терялся в камышах, примятых ветром. Угря больше не было видно - наверное, он все так же извивается и выныривает, и течение несет его дальше через болота. Она посмотрела вниз, на воду под мостом - черный поток двигался неслышно, сминая завитушки света.

И тут - опять. Мост у нее под ногами тряхнуло и перила дернули ее руки. В тот же миг мелкая зыбь покрыла всю поверхность канала.

Землетрясение! Должно быть, это землетрясение.

Люси испугалась совершенно по-новому. Несколько секунд она шелохнуться не смела. Было и так страшно думать, что мост вот-вот обрушится и она упадет в канал, где корчатся ужи. Но еще страшней было представить себе, как на болотах появляется большая трещина, и как она сама, и вся эта вода, грязь, угри и тростник проваливаются в бездонную черноту - может, в самом центре земли. Она ощутила, как пальцы на ногах у нее подворачиваются, словно когти, и стопы покалывает от электричества.

Тогда она пошла вперед, стараясь идти как можно быстрей – но это было все равно, что шагать по прыгучей узенькой доске между крышами небоскребов. С опаской она поднимала ноги – то одну, то другую - и ставила на дорогу - устойчиво, но осторожно. Как можно скорей - и все же довольно медленно. Но вскоре Люси пустилась бежать – она ничего не могла с собой поделать. А вдруг из-за этих толчков потолок рухнул прямо на маму? Или вообще, все дома в деревне обрушились, словно костяшки домино? А вдруг какой-нибудь высоченный кран – там, на фабрике – опрокинулся и упал на отца?

Землю снова тряхнуло, и зацепившись на бегу левой ногой за правую, Люси упала, потеряв равновесие. Пока она лежала, едва дыша, не в силах подняться, землю тряхнуло снова. На сей раз, казалось, сама дорога ударила ее в грудь и в живот - сильно и жестко. И потом еще раз - она видела, как подпрыгивает дорожный гравий у нее перед носом. Она все лежала, распростершись на земле – и тут услышала нечто и вовсе странное. Точно не голос птицы. Он доносился с болот у нее за спиной - протяжный стон, будто вой пожарной сирены. Люси вскочила и побежала, не разбирая дороги.