Филип Пулман - Граф Карлштайн

Когда я добралась до конюшни, часы на башне пробили восемь. Отодвинув засов, я вошла внутрь и в темноте стал а на ощупь искать одну дверь в стене, за которой в маленькой комнатке хранились скребницы, щетки, мыло для лошадей, а также свечи. Порывшись в ящиках, я отыскала свечу и двинулась дальше, к черной лестнице. Я редко ею пользовалась, поскольку горничная с конюшней обычно никак не связана, но дорогу знала достаточно хорошо. Черная лестница в замке довольно узкая, крутая и ужасно грязная. А уж темно там было — хоть глаз выколи! На каждой площадке, правда, имеется узенькое окошко, но стена замка с этой стороны почти всегда находится в тени, так что снаружи на лестницу проникает очень мало света, да и тот отраженный и весьма тусклый.

Затем мне пришлось долго красться по низкому коридору под самыми чердачными балками и спускаться в вестибюль по другой лестнице. Это была самая опасная часть моих странствий по замку. Спустившись, я минутку выждала и, затаив дыхание, бросилась к огню, горевшему в камине, потом зажгла свою свечу и сразу же нырнула под каменную арку на лестницу, ведущую в башню и в кабинет графа. Прикрывая ладонью пламя свечи, чтоб ее не задули сквозняки, точно призрачные флаги реявшие на верхних этажах старой башни, я осторожно поднималась со ступеньки на ступеньку и пыталась угадать, сколько времени потребуется графу, чтобы вернуться из лесу, после того как он оставит девочек в охотничьем домике. Он наверняка взял с собой Снивельвурста, что несколько замедлит его возвращение, но теперь они, должно быть, уже подъезжают к замку. Впрочем, граф вряд ли сразу же поднимется в кабинет. Сперва он, наверное, захочет поесть и согреться.

Я добралась до верхней площадки, того самого узенького пространства с окошком-бойницей, где впервые услышала об ужасных планах графа, и остановилась. Что дальше? В кабинет! Я быстро вошла, закрыла за собой дверь и с огромным любопытством огляделась: никогда еще я не была в кабинете графа Карлштайна.

Это было просторное помещение, занимавшее почти весь этаж, если не считать лестницы и лестничной площадки. В углу я заметила деревянную лесенку и над ней в потолке люк, — очевидно, там был выход на крышу. Три стены кабинета были сплошь заняты книжными полками, на которых тесными рядами стояли тома в кожаных переплетах. Центром комнаты был огромный письменный стол, заваленный рукописями и документами, а у свободной стены высился обширный дубовый шкаф.

В комнату вдруг проник сильный сквозняк, и я невольно повернула голову в сторону окна в форме многоугольника. «А неплохо было бы сейчас задернуть поплотнее шторы», — решила я, усаживаясь в кресло — глубокое, удобное, с бархатной обивкой и широкими мягкими подлокотниками. Я откинулась на спинку и подумала: «Как все-таки приятно быть богатым, иметь такие вот удобные кресла и много свободного времени, чтобы в этих креслах сидеть…» Погрузившись в мечты, я и не заметила, как уснула.

Проснулась я внезапно, как от толчка. Свеча моя догорела и погасла, оставив запах дыма и лужицу растаявшего воска на блестящей коже, которой был обит письменный стол. Должно быть, именно то, что свеча погасла, меня и разбудило.

Но сколько же времени я проспала? В кабинете было не очень темно — в щель между небрежно задернутыми шторами падал лунный свет. Я резко выпрямилась, сердце мое громко стучало в груди. Я затаила дыхание и услышала тот характерный скрип, который всегда издают часы на башне замка, перед тем как отбить очередной час. Через несколько мгновений часы пробили один раз. Как же так! Неужели уже час ночи? А может, часы просто отбивают половину какого-то другого часа? Мне становилось все страшнее, куда страшнее, чем прежде…

Но думать и гадать времени не было: снизу уже доносились голоса…

Я поспешно вскочила. Все мои храбрые мысли о мести, о том, что нужно противостоять злу, похоже, расползлись в разные стороны, пока я спала. Теперь же душа моя была объята настоящим ужасом. Где же мне спрятаться? Интересно, а за тем дубовым шкафом, что стоит возле лесенки, ведущей на крышу, для меня местечка не найдется? К счастью, щель за шкафом оказалась достаточно просторной. Я заползла туда, прижимаясь к задней стенке шкафа и к полу, и затаилась… И почти сразу дверь отворилась, и вошел граф.

Я прислушалась. Он был не один и с кем-то разговаривал, но сперва я не могла расслышать, что он говорит следовавшему за ним по лестнице человеку. Затем он захлопнул дверь, и голоса собеседников стали мне слышны гораздо лучше.