Отфрид Пройслер: Гном Хёрбе и леший

И он подвел лешего к зеркалу у окна. Леший долго разглядывал себя и так, и эдак. Потом засмеялся и сказал:

— Забавно! Сверху я гном, а снизу — леший! Сразу и не разберешься, кто — кто!

Он представил себе, как удивятся Панкрац и Шольце, когда он предстанет перед ними в гномьей шляпе.

— Надеюсь, они не попадают с ног от удивления! — воскликнул леший.

Дождь тем временем немного поутих. Но дул пронзительный, пронизывающий ветер. Он раскачивал верхушки деревьев, выкручивал ветки, сек струями дождя так, что гудели стекла в окнах.

— Вот это погодка! — Цвоттель потирал руки от удовольствия. — Прекрасная погодка!

— Ты так думаешь? — удивился Хёрбе.

— Ага! — засмеялся Цвоттель. — Как только у лешего появилась настоящая шляпа, любая погода стала ему нипочем. Чем хуже — тем лучше!

По дороге к дому Панкраца и Шольце все шло как нельзя лучше. Ветер дул в спину, и шляпа защищала не только голову, но и плечи. Ох и удивятся соседи! Они ведь не видели еще леших в шляпе! Сегодняшний обед обещал быть очень приятным. Хорошее настроение, как известно, улучшает аппетит.

— Добро пожаловать! — приветствовали Цвоттеля Панкрац и Шольце. — Скорей входи в дом!

— Не беспокойтесь! — откликнулся Цвоттель. — Если лешие всю жизнь обходились без шляпы, то уж в шляпе гулять одно удовольствие!

Конечно же, он чуточку переел в гостях. На обратном пути он даже немного покачивался и тяжело переваливался. И тут порыв ветра сорвал с его головы шляпу!

— Ах ты, негодный! — воскликнул Цвоттель.

Шляпа немного пролетела и упала в мокрый мох. Цвоттель хотел было ее поднять, но зловредный ветер оказался проворнее. Он подхватил шляпу и понес ее в чащу.

— Ну, погоди! Я тебя сейчас поймаю! — Леший понесся вдогонку за шляпой и почти настиг ее. Но не тут-то было! Ветер выхватил ее прямо из-под руки.

— Вот беда! Ну, почему я не умею летать? — расстроился леший. Ему не оставалось ничего другого, как бежать за улетающей шляпой. Он несся, как ветер, но ветер был еще быстрее. Казалось, вот-вот Цвоттель ухватит ее, но она в последний момент взвивалась в воздух и ускользала от него. Он пробежал чуть ли не весь Ближний лес насквозь, пока, наконец-то, шляпа не застряла в колючих кустах терновника.

— Уфф! — облегченно вздохнул Цвоттель. — Ну, за что мне такие мучения! — Он выцарапал шляпу из колючек и сунул под мышку. — Если ты, коварная шляпа, думаешь, что леший тебя опять наденет, то ты сильно ошибаешься!

От беготни по лесу леший вспотел и теперь, медленно плетясь по дороге, стал замерзать. Ветер злобно дул ему в лицо, швырял пригоршни холодной воды.

Уже в сумерках леший добрался до дома, трясясь от холода и клацая зубами.

— Бог ты мой! — изумился Хёрбе. — Что это с тобой, леший?

— С-с-с-со мн-ной? — Цвоттель швырнул шляпу в угол… CP холода он слова не мог вымолвить. — П-п-потом рас-сс-скажу. Дай ч-че-го-н-нибудь горяченького, ч-чтобы с-с-согреться.

И принялся чихать, чихать, чихать, чихать. Хёрбе схватил полотенце, насухо обтер Цвоттеля и уложил его в постель.

— Кажется, дружище, ты здорово простудился! — пробормотал он, отправляясь на кухню.

Гном сварил лешему густой отвар из душистых трав и подсластил его медом.

— Ну-ка, выпей, пока горячий!

Цвоттель отхлебывал душистое питье маленькими глоткаи ми, шмыгая носом.

— Согреваешься? — спросил его Хёрбе.

— Н-нет, — Цвоттель по-прежнему дрожал. — М-может-только чуть-чуть.

Хёрбе укрыл его своей периной до самого носа. Сверху набросал все одеяла, какие только нашлись в доме. А их нашлось целых четыре. А поверх одеял водрузил свое зимнее пальто.

— Не будь я Хёрбе, если ты теперь не согреешься! — сказал он.

Леший все же здорово простудился. Его била лихорадка. Сначала ему было холодно, потом он впал в забытье. Лицо его горело. Ему было так жарко, будто его сунули в печку. Он кашлял во сне, тяжело и хрипло дышал, словно все еще гнался за злополучной шляпой.

— Ну, погоди… я тебя поймаю… не уйдешь… — бессвязно бормотал он.

Всю ночь лешего лихорадило. Гном поил его чаем, клал компрессы, терпеливо вытирал пот со лба. А утром решил позвать на помощь Дитриха Корешка, потому что сам уже не знал, что делать.

Дитрих Корешок, знаток трав и кореньев, потрогал у Цвоттеля лоб, послушал его, прижавшись ухом к мохнатой груди.