Дик Кинг-Смит - Школьная мышь

— У Боя очень удобное жильё, — продолжал Робин. — Оно гораздо просторнее этого и так хорошо обставлено. — Может, нам лучше перебраться к ним с Флорой, как ты думаешь, Цинта?

Но Гиацинта снова промолчала, и Робин решил больше не трогать её.

К следующему утру из пяти живущих в школе мышей выспалась только одна — Лаванда. Бою и Робину не давали уснуть раненые нос и лапа, а Флоре и Гиацинте — мысли.

У каждой была своя проблема.

Под полом учительской Гиацинта боролась со своей совестью. «Извиниться, сказать, что сожалею о случившемся? Я не сожалею, но, может, надо сказать, что сожалею? — думала Гиацинта. — Как мы сможем перебраться к Флоре и Бою, если я не извинюсь? Что же делать?»

Под раковиной во втором классе Флора переживала за своё будущее. «Я не должна быть здесь, — думала она. — Скоро начнётся летний семестр, и мне уже пора переходить в третий класс. Я уверена, что справлюсь там. Мне так хочется учиться дальше, но совсем не хочется переезжать. Что же мне делать?»

Её мысли были прерваны неожиданным появлением Лаванды.

— Флора, все собираемся, — быстро проговорила она. — В учительской. Мама сказала — прямо сейчас. — И она исчезла.

Флора и Бой отправились в учительскую, и там их радостно приветствовал Робин:

— Флора, дорогая! Бой, мальчик мой, как ты себя чувствуешь?

— Збазибо, бдого лудше. А ды?

— Поправляюсь. У старой мыши ещё хватает сил.

Наступила неловкая пауза. Никто из мышей не мог придумать, о чём бы ещё поговорить. Сама Флора испытывала к матери далеко не нежные чувства. «Она собрала нас здесь, — решила молодая мышь, — вот пусть сама и выпутывается».

Через некоторое время Гиацинта заговорила.

— Флора, — с трудом произнесла она, — я должна принести тебе свои извинения.

— Мне? — переспросила Флора, бросая взгляд на распухший нос Боя.

— Да. Я погорячилась. Я же не знала, что эта особа…

— Бой, — перебила её дочь. — Его зовут Бой.

— …Что Бой — твой друг.

— Мама, тебе следует извиняться не передо мной.

— Но…

— Никаких «но». — Флора произнесла эти слова так похоже на мать, что Робин пришёл в восторг. Если бы мышь могла вилять хвостом и если бы у него был хвост, он непременно завилял бы им.

— В конце концов, — продолжала Флора, — если мы собираемся жить вместе, как одна дружная семья, нам не нужны обиды и недоговоренности.

— Лучше уж договоренности, — встрял Робин.

— Вот именно поэтому я собрала вас здесь, — поспешно перебила его жена. — Узнать, может, вы с Боем захотите, чтобы мы с отцом и с Лави перебрались к вам. Я слышала, у вас очень удобно и много места. Ведь так хорошо жить всем вместе, правда?

— При одном условии, — твёрдо заявила Флора.

— Каком?

— Ты извинишься перед Боем.

— Не дадо, — заговорил Бой. — Беньже згазано, броще исправить, та, Робин?

Робин не ответил. «Ну давай, Цинта, — думал он. — Извинись, даже если так не думаешь. Как мне хочется посмотреть на такое».

Гиацинта посмотрела на распухший нос белого мыша. Потом глубоко вздохнула.

— Бой, — заговорила она, — мне очень жаль, что я укусила тебя за нос. — К своему удивлению, она поняла, что говорит это от души.

— Ничего стгашного, — сказал Бой.

— Молодец, Цинта, — обрадовался Робин.

— Идём к нам, — позвала Флора.

— Юппи-и-и! — обрадовалась Лави.

И они пошли.

Последние дни пасхальных каникул прошли очень приятно. Раны Боя и Робина быстро заживали, и семья Флоры охотно приняла белого мыша. Они с Робином стали большими друзьями, а для маленькой Лави он стал замечательным старшим братом. Дорогу к сердцу Гиацинты Бой сумел найти с помощью небольшой лести.

Привыкнув, что от мужа она в лучшем случае слышит «молодец, старушка Цинта», она была весьма польщена, когда, например, Бой восхитился красотой её глаз.

— О, Гиацинта, как сияют ваши бездонные чёрные глаза! — произнёс он, глядя на неё своими розовыми глазами. Та даже засмущалась от удовольствия.

Только Флора не находила себе покоя. Летний семестр вот-вот должен начаться, надо что-то делать. Она твёрдо решила перейти в третий класс, но не хотела оставлять свой удобный дом под раковиной во втором классе.

И вот уже в последний день каникул ей в голову пришла одна мысль. Третий класс был самым большим в школе, и одну его часть отвели под школьную библиотеку. Там были не только забитые книгами полки, но и большой стол, на котором всегда лежали открытыми разные интересные книги, чтобы заинтересовать детей, заставить их прочитать эти книги. Там были географические атласы, словари, энциклопедии и много других.